Август Октавиан

[Severus]

Август Октавиан


Современников или политиков недавнего прошлого типировать несравненно легче, чем государственных деятелей древности, но историки этих далеких времен сохранили для нас очень подробные жизнеописания, к которым и можно прибегнуть как к источнику материала для типирования.

Поэтому предлагаю потипировать Октавиана Августа. Выдержки из "Жизни Двенадцати Цезарей" Гая Светония Транквилла:

Вступив в союз с Антонием и Лепидом24, он, несмотря на свою слабость и болезнь, окончил в два сражения и филиппийскую войну; при этом в первом сражении он был выбит из лагеря и едва спасся бегством на другое крыло к Антонию. Тем не менее, после победы он не выказал никакой мягкости: голову Брута25 он отправил в Рим, чтобы бросить ее к ногам статуи Цезаря, а вымещая свою ярость на самых знатных пленниках, он еще и осыпал их бранью. (2) Так, когда кто-то униженно просил не лишать его тело погребения, он, говорят, ответил: "Об этом позаботятся птицы!" Двум другим, отцу и сыну, просившим о пощаде, он приказал решить жребием или игрою на пальцах26, кому остаться в живых, и потом смотрел, как оба они погибли – отец поддался сыну и был казнен, а сын после этого сам покончил с собой. Поэтому иные, и среди них Марк Фавоний, известный подражатель Катона, проходя в цепях мимо полководцев, приветствовали Антония почетным именем императора27, Октавию же бросали в лицо самые жестокие оскорбления. "

После взятия Перузии он казнил множество пленных. Всех, кто пытался молить о пощаде или оправдываться, он обрывал тремя словами: "Ты должен умереть!"

Египет он обратил в провинцию; чтобы она была плодороднее и больше давала бы хлеба столице, он заставил солдат расчистить заплывшие от давности илом каналы, по которым разливается Нил.

В военном деле он ввел много изменений и новшеств, а кое в чем восстановил и порядки старины. Дисциплину он поддерживал с величайшей строгостью.

Никакому народу он не объявлял войны без причин законных и важных. Он настолько был далек от стремления распространять свою власть или умножать воинскую славу, что некоторых варварских вождей он заставлял в храме Марса Мстителя присягать на верность миру, которого они сами просили; а с некоторых впервые пробовал брать заложниками женщин, так как видел, что заложниками-мужчинами они не дорожат48; впрочем, всем и всегда он возвращал заложников по первому требованию. Всех, кто бунтовал слишком часто или вероломно, он наказывал только тем, что продавал их пленниками в рабство с условием, чтобы рабскую службу они несли вдалеке от родины и освобождение не получали раньше, чем через тридцать лет. (3) Слава о такой достойной его умеренности побудила даже индийцев и скифов, лишь понаслышке нам известных, просить через послов о дружбе Августа и римского народа. А парфяне по его требованию и уступили ему беспрекословно Армению, и вернули ему знамена49, отбитые у Марка Красса и Марка Антония, и добровольно предложили заложников50, и даже царем своим выбрали из нескольких притязателей того, которого одобрил Август.

После гражданских войн он уже ни разу ни на сходке, ни в приказе не называл воинов "соратниками", а только "воинами", и не разрешал иного обращения ни сыновьям, ни пасынкам, когда они были военачальниками: он находил это слишком льстивым и для военных порядков, и для мирного времени, и для достоинства своего и своих ближних.

Образцовому полководцу, по его мнению, меньше всего пристало быть торопливым и опрометчивым. Поэтому он часто повторял изречения: "Спеши не торопясь", "Осторожный полководец лучше безрассудного"63 и "Лучше сделать поудачней, чем затеять побыстрей".(...)Поэтому же он никогда не начинал сражение или войну, если не был уверен, что при победе выиграет больше, чем потеряет при поражении. Тех, кто домогается малых выгод ценой больших опасностей, он сравнивал с рыболовом, который удит рыбу на золотой крючок: оторвись крючок, – никакая добыча не возместит потери.

Вид столицы еще не соответствовал величию державы, Рим еще страдал от наводнений и пожаров. Он так отстроил город, что по праву гордился тем, что принял Рим кирпичным, а оставляет мраморным; и он сделал все, что может предвидеть человеческий разум, для безопасности города на будущие времена. Общественных зданий он выстроил очень много; из них важнейшие – форум с храмом Марса Мстителя, святилище Аполлона на Палатине, храм Юпитера Громовержца на Капитолии. Форум он начал строить, видя, что для толп народа и множества судебных дел уже недостаточно двух площадей71 и нужна третья; поэтому же он поспешил открыть этот форум, не дожидаясь окончания Марсова храма, и отвел его для уголовных судов и для жеребьевки судей.

Весь город он разделил на округа и кварталы73, постановив, чтобы округами ведали по жребию должностные лица каждого года, а кварталами – старосты, избираемые из окрестных обывателей. Для охраны от пожаров он расставил посты и ввел ночную стражу, для предотвращения наводнений расширил и очистил русло Тибра, за много лет занесенное мусором и суженное обвалами построек. Чтобы подступы к городу стали легче со всех сторон, он взялся укрепить Фламиниеву дорогу74 до самого Аримина, а остальные дороги распределил между триумфаторами, чтобы те вымостили их на деньги от военной добычи.

# Против разбоев он расставил в удобных местах караулы, эргастулы обыскал, все коллегии, за исключением древних и дозволенных, распустил. (2) Списки давних должников казны, дававшие больше всего поводов к нареканиям, он сжег; спорные казенные участки в Риме уступил их держателям; затянувшиеся процессы, в которых унижение обвиняемых только тешило обвинителей, он прекратил, пригрозив равным взысканием86 за возобновление иска.

Чтобы никакое преступление или судебное дело не оставалось без наказания и не затягивалось, он оставил для разбирательств и те тридцать с лишним дней, которые магистраты посвящали играм87. (3) К трем судейским декуриям он прибавил четвертую, низшего состояния, назвав этих судей "двухсотниками"88 и отдав им тяжбы о небольших суммах. Судей он назначал только с тридцати лет89, то есть на пять лет раньше обычного. И лишь когда многие стали избегать судейской должности, он нехотя согласился, чтобы каждая декурия по очереди в течение года была свободна от дел, и чтобы в ноябре и декабре90 обычных разбирательств вовсе не производилось.

Сам он правил суд с большим усердием, иногда даже ночью; если же бывал болен – то с носилок, которые ставили возле судейских мест, или даже дома, лежа в постели. При судопроизводстве он обнаруживал не только высокую тщательность, но и мягкость(...)

Он вернул сенат к прежней численности и к прежнему блеску, дважды произведя пересмотр списков95: в первый раз выбор делали сами сенаторы, называя друг друга, во второй раз это делал он сам вместе с Агриппой.

Из военных сил легионы и вспомогательные войска он разместил по провинциям, один флот поставил у Мизена, а другой – у Равенны, для обороны Верхнего и Нижнего морей. Остальные отряды он отобрал отчасти для охраны столицы(...) он никогда не держал в Риме более трех когорт, да и то без укрепленного лагеря; остальные он обычно рассылал на зимние и летние квартиры в ближние города. (2) Всем воинам, где бы они ни служили, он назначил единое жалование и наградные, определив для каждого чины и сроки службы и пособие при отставке, чтобы после отставки ни возраст, ни бедность не побуждали их к мятежам. Чтобы средства для жалования и наград всегда были наготове, он учредил военную казну и обеспечил ее за счет новых налогов.

Желая быстрее и легче получать вести и сообщения о том, что происходит в каждой провинции, он сначала расположил по военным дорогам через небольшие промежутки молодых людей, а потом расставил и повозки, чтобы можно было в случае надобности лично расспросить тех гонцов, которые доставляли донесения прямо с мест.

Дружбу он завязывал нелегко, но верность соблюдал неуклонно, и не только должным образом награждал заслуги и достоинства друзей, но и готов был сносить их пороки и провинности, – до известной, конечно, меры.

Жил он сначала близ римского форума, над Колечниковой лестницей, в доме, принадлежавшем когда-то оратору Кальву, а потом – на Палатине, в доме Гортензия; но и этот дом был скромный, не примечательный ни размером, ни убранством, – даже портики были короткие, с колоннами альбанского камня176, а в комнатах не было ни мрамора, ни штучных полов. Спал он больше сорока лет в одной и той же спальне177 зимой и летом, и зиму всегда проводил в Риме, хотя мог убедиться, что зимой город вреден для его здоровья. (2) Если он хотел заниматься тайно или без помехи, для этого у него была особая верхняя комнатка, которую он называл своими Сиракузами178 и "мастеровушкой"; тогда он перебирался или сюда или к кому-нибудь из вольноотпущенников на загородную виллу, а когда был болен, ложился в доме Мецената179. Отдыхать он чаще всего уезжал или в Кампанию, на взморье и острова, или в городки неподалеку от Рима – в Ланувий, Пренесте или Тибур, где он часто даже правил суд, сидя под портиком храма Геркулеса. (3) Больших и роскошных домов он не терпел, и даже стоивший немалых денег дворец Юлии младшей приказал разрушить до основания. Собственные виллы, очень скромные, он украшал не статуями и не картинами, а террасами и рощами, и собирал там древние и редкие пещи: например, на Капри – доспехи героев и огромные кости исполинских зверей и чудовищ, которые считают останками Гигантов.

Давал обеды он постоянно, и непременно со всеми блюдами, а приглашения посылал с большим разбором и званий и лиц. Валерий Мессала сообщает, что ни один вольноотпущенник не допускался к его столу – исключение делалось только для Мены, да и то лишь после того, как за выдачу флота Секста Помпея он получил гражданство; а сам Август пишет, что однажды пригласил к обеду своего бывшего охранника, на вилле которого остановился. К столу он иногда приходил позже всех, а уходил раньше всех, так что гости начинали закусывать до его появления и оставались за столом после его ухода. За обедом бывало три перемены, самое большее – шесть182; все подавалось без особой изысканности, но с величайшим радушием. Тех, кто молчал или беседовал потихоньку, он вызывал на общий разговор, а для развлечения приглашал музыкантов, актеров и даже бродячих плясунов из цирка, чаще же всего – сказочников.

С виду он был красив и в любом возрасте сохранял привлекательность хотя и не старался прихорашиваться. О своих волосах он так мало заботился, что давал причесывать себя для скорости сразу нескольким цирюльникам, а когда стриг или брил бороду, то одновременно что-нибудь читал или даже писал. Лицо его было спокойным и ясным, говорил ли он или молчал: один из галльских вождей даже признавался среди своих, что именно это поколебало его и остановило, когда он собирался при переходе через Альпы, приблизившись под предлогом разговора, столкнуть Августа в пропасть. (2) Глаза у него были светлые и блестящие; он любил, чтобы в них чудилась некая божественная сила, и бывал доволен, когда под его пристальным взглядом собеседник опускал глаза, словно от сияния солнца. (...) Росту он был невысокого – впрочем, вольноотпущенник Юлий Марат, который вел его записки, сообщает, что в нем было пять футов и три четверти191, – но это скрывалось соразмерным и стройным сложением и было заметно лишь рядом с более рослыми людьми."

Полная версия этого текста в Интернете здесь http://psylib.org.ua/books/svetoni/txt02.htm

[Eva-Lilit]

Не слишком ли много крови для Штирлица? Поведение местами прям чуть ли не Жуковское.
Как на меня, он был местами просто-таки неоправданно жестоким человеком. Но, возможно, во мне говорит слабая .

[Istanaro]

Все-таки Штирлиц с 1В. А жестокими тогда были все, и было полно римских императоров, которые по жестокости переплевывали Октавиана -- тот же Калигула, или Нерон, или Комод (тем более, что у Октавиана была жестокость все-таки к противникам на войне, а у названных трех -- вообще немотивированная и абсурдная).

[Severus]

Eva-Lilit

По-моему, это не тривиальная жестокость, а нормальная политика в условиях гражданской войны: или ты убьешь, или тебя убьют. Жуковы и Наполеоны поэтому и побеждают в гражданских войнах, что очень хорошо это понимают, и будь ты хоть трижды гуманным дельтийцем, придется делать то же самое, чтобы выжить и победить. Зато после войны Август избегал жестких мер, и в этом преуспел больше, чем иные представители Беты и Гаммы, которые никак не могут остановиться. Впрочем, В.И.Ленин (Жуков), смог, как и Август. См., например, процесс левых эсеров 1922 года (никого не расстреляли). "Впрочем, это совсем уже другая история."(с)

[razumnichka]

Я за Макса.

[razumnichka]

Я за Макса.

[Eva-Lilit]

Severus

А ты не мог бы прокомментировать данное описание Гая Светония с той точки зрения, что именно в нем, на твой взгляд. свидетельствует о принадлежности Августа к Штирам?

[Severus]

Severus

А ты не мог бы прокомментировать данное описание Гая Светония с той точки зрения, что именно в нем, на твой взгляд. свидетельствует о принадлежности Августа к Штирам?

Главным образом следующее:

1. Эффективное использование ресурсов: быстро закончить войну, увеличить урожайность полей в Египте, ускорить судопроизводство, разделить Рим на районы, расставить легионы так, чтобы они эффективнее защищали границы и т.п.
2. Наведение порядка в сочетании с наведением "глянца": восстановить пришедшие в ветхость здания Рима, чтобы выглядел красиво, разделить город на районы, чтобы упорядочить хозяйство.
3. Консерватизм в привычках: спать сорок лет в одной спальне, построить себе дом в том районе, где родился (дом, кстати, был относительно скромным, но достаточно удобно устроенным, судя по сохранившемуся фундаменту).

Примерно так.

[Алексище]

Все-таки Штирлиц с 1В. А жестокими тогда были все, и было полно римских императоров, которые по жестокости переплевывали Октавиана -- тот же Калигула, или Нерон, или Комод (тем более, что у Октавиана была жестокость все-таки к противникам на войне, а у названных трех -- вообще немотивированная и абсурдная).

Судя по описанию, он больше интроверта напоминает. Габен с 1В и 4Ф. Хотя бы потому, что никуда не спешил, а Штирлицы обычно хотят, чтоб в сутках было не 24 часа, а 48. А нелюбовь к роскоши за ограничительную .

[Kagesai]

насколько я слышал Октавиана типировали в Гамлета.

[Severus]

насколько я слышал Октавиана типировали в Гамлета.

Что-то не похож, по-моему.

[Login]

Я тоже слышал версию, что ЭИЭ.

[Severus]

Login
Kagesai

Эту версию Гексли придумали, чтобы разыграть Гамлетов на 1 апреля. Ну, а если серьезно, где-нибудь есть развернутое обоснование типирования Августа в Гамлета? Из каких фактов, приведенных Светонием, на ваш взгляд, может следовать, что Октавиан Август был Гамлетом?

[Kagesai]

Эту версию Гексли придумали, чтобы разыграть Гамлетов на 1 апреля.

Какие ж Гексли проказники Можно вводить новый мем: "Гексли придумали" - что-то из разряда "черти взяли"

Из каких фактов, приведенных Светонием, на ваш взгляд, может следовать, что Октавиан Август был Гамлетом?

Если рассматривать Светония как объективный источник, то, разумеется, Гамлетом тут и близко не пахло. Однако, если допустить, что Светоний писал "несколько приукрашая", то....

[Алексище]

Если рассматривать Светония как объективный источник, то, разумеется, Гамлетом тут и близко не пахло. Однако, если допустить, что Светоний писал "несколько приукрашая", то....

Такое возможно. Но где гарантия, что другие не преукрашивали личность Августа. Или наоборот, что их не заносило в другую крайность. И еще надо найти признаки базовой типа умения и желания управлять настроением людей.