Отрывки:
Я считаю, что 12 лет непрерывных реформ поставили наше образование на грань, за которой его уже не будет. Из системообразующего института нации, который формирует нас как граждан этой страны, оно превращается в услугу. Вместо специалиста, который социализирован в этой стране, мы даем бумажки недоученных бакалавров, которые знают реальную жизнь хуже, чем выпускники техникума много лет назад. Они воспринимают страну как место работы.
Ужас наших реформ состоит не только в том, каковы они, но и в механизме принятия решений. Самый возмутительный пример, когда под покровом ночи, без объявления войны, в нарушение всех сроков был внесен закон о реформе РАН в Госдуму. Реформы образования проводились примерно так же.
.— В декабре должна быть принята концепция математического образования. Вы к ней как относитесь?
— Я плохо отношусь к подобной деятельности в принципе. Вместо того чтобы оглянуться и подвести итоги реформы, мы убегаем от анализа реальных проблем, формулируем новые лозунги. Нам надо понять, какое образование нужно стране, определить фундаментальное ядро школьного курса. Причем не отдельно по математике, а во взаимосвязи с физикой, химией, биологией, другими предметами
...
В эту концепцию дважды академик Алексей Семенов, который стоит во главе разработчиков, напихал все, что можно было, с точки зрения его увлечений, хобби, освоенных грантов, бизнеса и так далее. Это и непомерно раздутый акцент на применении компьютеров, дистанционное обучение, электронные учебники и ресурсы — все то, на чем зиждется бизнес президента издательства «Просвещение» Александра Кондакова и его супруги. Компьютер — инструмент, его надо использовать. У нас никто не организовывал 30 лет назад курсы по освоению молотка.
В математическом образовании конечный продукт — это мозг. Поэтому я не понимаю, что электронные носители и дистанционное обучение могут сделать такого, чего не сможет сделать человек с мелом и тряпкой у доски.
Мы все больше формализуем профессию учителя, поэтому рано или поздно от всех начнут требовать отчетности. Это бомба, заложенная в будущее. Хорошо, если эта концепция останется болтологическим документом, как говорится, строгость российских законов смягчается необязательностью их исполнения. Но беда в том, что там заложены финансовые интересы определенных кругов. Гранты пойдут не на повышение зарплаты учителям, а на развитие электронных ресурсов.
— Насколько изменились дети, которых вы учите, по сравнению с 1970–1990-ми годами?
— То, что современная молодежь хуже предыдущих поколений, говорят всегда. Но дети, правда, серьезно изменились, причем в худшую для обучения сторону. Во-первых, это клиповое сознание. У меня студенты теряют нить лекции, логические связки за 2,5–3 минуты. Из-за этого они не в силах что-то выучить. То есть их можно механически научить дифференцировать, а вот развить мышление — уже нет. Математика — это единственный предмет, который профессионально направлен на развитие мозга путем решения задач. Так вот школа превратилась в свалку формул и рецептов решения задач. Месяц решаешь квадратное уравнение, вызубриваешь формулу. Еще у студентов резко изменилась мотивация. Сейчас для многих обучение — это не средство получить профессию, образование, а средство получить корочки, с которыми они будут больше зарабатывать.
У детей очень плохо с памятью — из-за воплей идиотов о том, что дети перегружены, с них перестали спрашивать в школе. Раньше в гимназиях учили латынь и греческий. А в церковно-приходских школах — молитвы и Евангелие. Для чего? Чтобы память тренировать.
У меня был один блестящий кружок, выпуск 1991 года. Этот кружок завоевал под десяток медалей международных олимпиад. Так вот из семи сильнейших ребят из этого кружка в России не осталось ни одного. Большая часть из них бросили заниматься математикой. Потому что финансовым аналитикам с Уолл-стрит платят больше.
Занятия математикой — это тяжелый умственный труд. Изматывающий мозг. Подумайте о Перельмане, когда он бросил все, что делал. Потому что за девять лет мозг оказался выжат, как губка.
В 1970-е годы у нас привилось дурацкое выражение: «Этот ребенок — гуманитарий». Он «гуманитарий » не потому, что у него хорошо с литературой и историей, а потому, что плохо с математикой и физикой.
Нужно понять, какое образование необходимо для этой страны, и создавать его, а не профанировать, когда ребенок в девятом классе не может распознать параллелограмм. Школа завышает оценки и врет, врет и детям, и родителям.
— Так каким должно быть образовательное ядро?
— Я помню историю, когда в каком-то городе недавно у сварщиков взорвался баллон газа, были человеческие жертвы. Потом выяснилось, что эти балбесы из-за холода, который был на улице, стали нагревать этот баллон. Они не знали, что при нагревании газ расширяется и давление в баллоне повышается. Так вот это фундаментальное ядро — это то, что должны знать все. Определить это образовательное ядро — долгая и сложная работа. Бойтесь тех, кто вам сможет за десять минут рассказать, каким оно должно быть.
— Хоть что-то в нынешней реформе образования вы считаете приемлемым?
— В реформе образования — нет. Она назрела очень давно, но начинать нужно было совсем с других вещей. Какого лешего мы пишем стандарт учителя, если это ничего не изменит реально в нашей школе в лучшую сторону? Мы занимаемся несвоевременными вещами и не анализируем того, что происходит. К примеру, в стране якобы проходил эксперимент по ЕГЭ. Эксперимент — это когда мы сравниваем результаты контрольной группы испытуемых с остальными. Оказалось, что это был не эксперимент по ЕГЭ, а эксперимент по внедрению ЕГЭ, что все-таки несколько иное. Мы до сих пор не можем получить его результаты. ЕГЭ признали успешным, теперь его решили улучшать. Но если те скандалы, которые сотрясают каждый год страну, — это успех, то покажите, где неудачи.
Преступление против страны — позиционировать образование как услугу. Педагог не шлюха. Образование — это системообразующий институт нации, который мы утрачиваем.
ЗЫ.
Из комментов:
одна из сотрудниц министерства, начальник Департамента общего образования Елена Низиенко, умудрялась несколько лет организовывать приписки к спискам победителей финалов всероссийских олимпиад. А эти приписки дают стобалльный ЕГЭ, а победителям — внеконкурсное поступление. Приписывали причем тех, кто вообще в олимпиадах не участвовал. В итоге эту чиновницу по-тихому убрали.
Идём на сайт минобрнауки и видим:
В июне 2010 года возглавила Департамент общего образования Минобрнауки России.
С июля 2012 года – директор Департамента государственной политики в сфере общего образования Министерства образования и науки Российской Федерации.
Только в связи с в/о этот вопрос кое-кем из знакомых поднимался...
