Это о "Женитьбе Фигаро"
Spoiler: показать
О графе Альмавиве и о других
Рецензия на спектакль «Женитьба Фигаро»
в театре имени А.С.Пушкина
21 октября 2014 года мы ходили в театр имени А.С.Пушкина на спектакль «Женитьба Фигаро» по пьесе П.К.Бомарше. Пьеса знаковая, известная по постановкам. Скоро 50 лет будет той постановке в театре Сатиры, где играли гениальный, нервный Андрей Миронов – Фигаро, прелестная и молодая Вера Васильева – Графиня, великолепный, вальяжный Александр Ширвиндт – Граф Альмавива.
И сегодня многие театры взялись за эту пьесу, воспевающую героя, который своей хитростью, интригами вылез из грязи в «князи» (называет себя дворянином), который «сам себя сделал» и перед Великой французской революцией вышел на авансцену истории. Выскочка, парвеню и наглец интригами берёт верх над знатью в лице Графа.
Граф Альмавива показан в пьесе господином, который думает, что он вправе вершить судьбы других людей, судит, милует, жалует, карает, требует повиновения и ни с кем не считается. И в финале пьесы он получает за это справедливое наказание. Он посрамлён, побеждён и вынужден просить прощения. Он выглядит смешно. А это для него унизительно.
Постановку в театре имени А.С.Пушкина я бы охарактеризовала тремя словами: весёлый, академический и музыкальный спектакль.
Комедия Бомарше поставлена так, что в зрительном зале то и дело вспыхивает смех. Зрители живо реагируют на шутки автора эпохи Просвещения.
«Вернётся, Бог даст!» - «А может, и не даст!»; «Я тоже» - «Я тоже» - «Я тоже» - «Какое здесь сильное эхо!»
Академичность присуща данной постановке – это выбор режиссёра, и с этим ничего не поделаешь. Поэтому спектакль должен понравиться тем, кто любит академичность. А кто не любит – пусть не предъявляет претензий. Значит, это спектакль не для них. Всё играется по академическому тексту Бомарше в академическом переводе Н.М.Любимова. И при этом особенно интересно наблюдать, как артисты справляются с текстом, какие смыслы они вкладывают в свои реплики.
Музыка звучала – Моцарт и Россини. Мне понравилось, что она была не как вставные номера (в «Ленкоме» так звучит), а как непосредственная часть зрелища. Необычные аранжировки – вот что было неакадемического в спектакле! – сделаны в соответствии с темпоритмом спектакля. Академический оркестр в чёрных фраках был бы здесь явно неуместен. Мелодии из «Женитьбы Фигаро», «Севильского цирюльника», темы из «Маленькой ночной серенады», 40-й симфонии, 21-го концерта Моцарта на слуху и хорошо вписываются в действие.
Внимательно слушала я монолог Фигаро – Сергея Лазарева о хитрых принципах, об обмане и интригах и думала: «Ну и бессовестен же! И считает себя правым! Но пришло время таких натур».
Впрочем, не сказать, чтобы авторы спектакля осовременили постановку (если только анахронизмом выглядела короткая стрижка Марселины). Режиссёр Евгений Писарев извлёк из старинной комедии на свет то, что созвучно нашему времени, созвучно его душе и тем самым стало созвучно зрителю.
Графиня – Виктория Исакова вначале показалась дурочка дурочкой. Весь зал смеялся над её глупостью! Но из женской солидарности Сюзанна – Александра Урсуляк помогает Графине одержать верх над Графом и доказать супругу, что потакание его испорченной натуре, следование старинным обычаям сюзеренов до добра не доведёт!
Понравилось, что Сергей Лазарев и Александра Урсуляк показывают, что Фигаро и Сюзанна действительно любят друг друга. В спектакле, таким образом, прослеживается мысль о торжестве любви!
Александр Арсентьев в роли графа Альмавивы следует указаниям автора, Бомарше. Я вижу, что его граф «преисполнен сознания собственного величия, но это сочетается у него с грацией и непринужденностью». Безукоризненность манер графа показана артистом очень хорошо. Согласна с автором, что «роль графа особенно трудно играть потому, что он неизменно оказывается в смешном положении».
Но, глядя на Арсентьева, я прониклась сочувствием к его персонажу.
Меня артист порадовал своей игрой. Видно, что он, как и все остальные исполнители, с удовольствием находится на сцене. Создание образа, эмоции, оценки, поведение в «зонах молчания» – всё на высшем уровне, убедительно и адекватно.
Мне нравится, как А.Арсентьев взаимодействует с партнёрами. Сегодня показалось, что при появлении графа Альмавивы на сцене действие завертелось, как механизм заводной игрушки при повороте ключика.
Граф шуток не любит – это его и сгубило. Он понимает в документах, но не в интригах и чувствах. Поэтому в этой области он и потерпел поражение.
Жёсткий, командующий, стреляющий, судящий, но при этом фарсовый персонаж. Вначале Граф сердится как-то понарошку, что ли, слишком утрированно, мол, не водите меня за нос: я знаю, что вы врёте. А в конце Фигаро и женщинам удалось его довести до белого каления, и он заорал совершенно натурально.
Сцендвижение – прекрасно. Забавная сцена получилась с кувалдой. Зрители смеялись, как в цирке. Опять же, если кто не любит фарса, то зачем предъявлять претензии по поводу фарсовости происходящего на сцене?
В спектакле было несколько накладок (извините за жаргон), или они так выглядели. То вино пролили – пришлось вытирать салфеткой, то яблоки просыпали, а подбирать некогда. Сергей Лазарев – Фигаро не поймал апельсин, брошенный Арсентьевым – Графом. Дальше я отвлеклась от текста и стала ждать, когда Фигаро подберёт укатившийся апельсин и бросит его обратно Графу. Можно было спорить на тысячу рублей, что Арсентьев поймает. Поймал. Я знала.
Даже странно об этом писать, когда речь идёт о профессиональном актёре. Но Александр Арсентьев отличается в положительную сторону от многих своих ровесников. Это артист с внутренней культурой, которая была присуща по умолчанию мастерам уходящего поколения, звёздам нашего детства. И замечательно, что среди современных актёров есть такие, как Арсентьев, кто продолжает лучшие традиции нашего театра и кино, нашей культуры.
Ну, я в восторге, это моё мнение, моё впечатление.
Рецензия на спектакль «Женитьба Фигаро»
в театре имени А.С.Пушкина
21 октября 2014 года мы ходили в театр имени А.С.Пушкина на спектакль «Женитьба Фигаро» по пьесе П.К.Бомарше. Пьеса знаковая, известная по постановкам. Скоро 50 лет будет той постановке в театре Сатиры, где играли гениальный, нервный Андрей Миронов – Фигаро, прелестная и молодая Вера Васильева – Графиня, великолепный, вальяжный Александр Ширвиндт – Граф Альмавива.
И сегодня многие театры взялись за эту пьесу, воспевающую героя, который своей хитростью, интригами вылез из грязи в «князи» (называет себя дворянином), который «сам себя сделал» и перед Великой французской революцией вышел на авансцену истории. Выскочка, парвеню и наглец интригами берёт верх над знатью в лице Графа.
Граф Альмавива показан в пьесе господином, который думает, что он вправе вершить судьбы других людей, судит, милует, жалует, карает, требует повиновения и ни с кем не считается. И в финале пьесы он получает за это справедливое наказание. Он посрамлён, побеждён и вынужден просить прощения. Он выглядит смешно. А это для него унизительно.
Постановку в театре имени А.С.Пушкина я бы охарактеризовала тремя словами: весёлый, академический и музыкальный спектакль.
Комедия Бомарше поставлена так, что в зрительном зале то и дело вспыхивает смех. Зрители живо реагируют на шутки автора эпохи Просвещения.
«Вернётся, Бог даст!» - «А может, и не даст!»; «Я тоже» - «Я тоже» - «Я тоже» - «Какое здесь сильное эхо!»
Академичность присуща данной постановке – это выбор режиссёра, и с этим ничего не поделаешь. Поэтому спектакль должен понравиться тем, кто любит академичность. А кто не любит – пусть не предъявляет претензий. Значит, это спектакль не для них. Всё играется по академическому тексту Бомарше в академическом переводе Н.М.Любимова. И при этом особенно интересно наблюдать, как артисты справляются с текстом, какие смыслы они вкладывают в свои реплики.
Музыка звучала – Моцарт и Россини. Мне понравилось, что она была не как вставные номера (в «Ленкоме» так звучит), а как непосредственная часть зрелища. Необычные аранжировки – вот что было неакадемического в спектакле! – сделаны в соответствии с темпоритмом спектакля. Академический оркестр в чёрных фраках был бы здесь явно неуместен. Мелодии из «Женитьбы Фигаро», «Севильского цирюльника», темы из «Маленькой ночной серенады», 40-й симфонии, 21-го концерта Моцарта на слуху и хорошо вписываются в действие.
Внимательно слушала я монолог Фигаро – Сергея Лазарева о хитрых принципах, об обмане и интригах и думала: «Ну и бессовестен же! И считает себя правым! Но пришло время таких натур».
Впрочем, не сказать, чтобы авторы спектакля осовременили постановку (если только анахронизмом выглядела короткая стрижка Марселины). Режиссёр Евгений Писарев извлёк из старинной комедии на свет то, что созвучно нашему времени, созвучно его душе и тем самым стало созвучно зрителю.
Графиня – Виктория Исакова вначале показалась дурочка дурочкой. Весь зал смеялся над её глупостью! Но из женской солидарности Сюзанна – Александра Урсуляк помогает Графине одержать верх над Графом и доказать супругу, что потакание его испорченной натуре, следование старинным обычаям сюзеренов до добра не доведёт!
Понравилось, что Сергей Лазарев и Александра Урсуляк показывают, что Фигаро и Сюзанна действительно любят друг друга. В спектакле, таким образом, прослеживается мысль о торжестве любви!
Александр Арсентьев в роли графа Альмавивы следует указаниям автора, Бомарше. Я вижу, что его граф «преисполнен сознания собственного величия, но это сочетается у него с грацией и непринужденностью». Безукоризненность манер графа показана артистом очень хорошо. Согласна с автором, что «роль графа особенно трудно играть потому, что он неизменно оказывается в смешном положении».
Но, глядя на Арсентьева, я прониклась сочувствием к его персонажу.
Меня артист порадовал своей игрой. Видно, что он, как и все остальные исполнители, с удовольствием находится на сцене. Создание образа, эмоции, оценки, поведение в «зонах молчания» – всё на высшем уровне, убедительно и адекватно.
Мне нравится, как А.Арсентьев взаимодействует с партнёрами. Сегодня показалось, что при появлении графа Альмавивы на сцене действие завертелось, как механизм заводной игрушки при повороте ключика.
Граф шуток не любит – это его и сгубило. Он понимает в документах, но не в интригах и чувствах. Поэтому в этой области он и потерпел поражение.
Жёсткий, командующий, стреляющий, судящий, но при этом фарсовый персонаж. Вначале Граф сердится как-то понарошку, что ли, слишком утрированно, мол, не водите меня за нос: я знаю, что вы врёте. А в конце Фигаро и женщинам удалось его довести до белого каления, и он заорал совершенно натурально.
Сцендвижение – прекрасно. Забавная сцена получилась с кувалдой. Зрители смеялись, как в цирке. Опять же, если кто не любит фарса, то зачем предъявлять претензии по поводу фарсовости происходящего на сцене?
В спектакле было несколько накладок (извините за жаргон), или они так выглядели. То вино пролили – пришлось вытирать салфеткой, то яблоки просыпали, а подбирать некогда. Сергей Лазарев – Фигаро не поймал апельсин, брошенный Арсентьевым – Графом. Дальше я отвлеклась от текста и стала ждать, когда Фигаро подберёт укатившийся апельсин и бросит его обратно Графу. Можно было спорить на тысячу рублей, что Арсентьев поймает. Поймал. Я знала.
Даже странно об этом писать, когда речь идёт о профессиональном актёре. Но Александр Арсентьев отличается в положительную сторону от многих своих ровесников. Это артист с внутренней культурой, которая была присуща по умолчанию мастерам уходящего поколения, звёздам нашего детства. И замечательно, что среди современных актёров есть такие, как Арсентьев, кто продолжает лучшие традиции нашего театра и кино, нашей культуры.
Ну, я в восторге, это моё мнение, моё впечатление.
Это о "Мере за меру"
Spoiler: показать
Шекспир глазами английского режиссёра и московского зрителя. «Мера за меру»
Смотрела 23 ноября 2014 г. «Мера за меру» в театре Пушкина.
Постановка Деклана Донеллана, Великобритания. Мы видели его «Бориса Годунова» в 2000 г. Тот спектакль в целом спорный, но, по выражению пушкиниста В.Непомнящего, радует хотя бы то, что актёры играют, а не просто стихи говорят.
Этот спектакль… По нему у меня тоже возникли вопросы. Но об этом позже.
Сценография простая и интересная. Сперва видим огромные красные кубы на чёрном пространстве сцены, так что действие идёт практически «в сукнах». А потом эти кубы оказываются сложными сценическими механизмами, умножающими пространство вчетверо.
В центре пьесы у Шекспира лежит отношение по закону и по милосердию (любимая пушкинская коллизия, не случайно он писал «Анджело» по мотивам этой пьесы). К чему? К добрачным связям. В XVI, заметьте, веке происходит дело! Хотя современные пиджаки, футболки, металлические фенечки и проч. намекают, что событие вневременнОе.
Зачем казнить за прелюбодеяние, если мужчина и женщина хотят создать семью? Вопрос, оказывается, актуальный и для сегодняшней, гораздо более свободной морали. А вот не должны до свадьбы! – утверждают некоторые и сегодня. И отрицают, что «любовь оправдывает всё!»
Спектакль вязковато шёл, особенно первая половина. Александр Феклистов – Лючио (он из российских доннеллановских актёров: в прошлый раз мы его видели в роли Бориса), излагая в начале экспозицию, «феклисто» говорит, в смысле – трудно разобрать, что он произносит! Если бы я не знала, в чём там дело, я бы ничего не поняла из его доклада!
Я в начале спектакля сосредоточилась на Анне Халилулиной – Изабелле (монашка, сестра Клавдио), потому что она – играла всерьёз. А потом я как-то вникла и в остальное.
Толпа в современных костюмах перекатывалась по сцене, как шарики в детской игрушке, бегая за персонажем, который вначале вёл себя как «студент из калинарного техникума» из монолога Хазанова. А потом оказался... правителем, Герцогом (Александр Арсентьев)!
Анджело (Андрей Кузичев), наместник Герцога, приказывает казнить Клавдио (Пётр Рыков) за тот же грех, то же преступление, которое совершил сам. Но Анджело, в отличие от молодого отца, – там и «ребёночка» выносят, – не думал, по-видимому, что станется с его женщиной, с Марианой (Эльмира Мирэль). Он считал её женщиной лёгкого поведения.
И вот вопрос. Зачем в спектакле стриптиз, кроме того, чтобы сделать кассу? Можно ведь то же самое выразить и менее дешёвыми средствами.
Возможно, раздевание разбойника Барнардина (Игорь Теплов), омовение его в душе и одевание в арестантскую робу символизировали его переход из жизни к смерти, его смертный приговор. Мол, менять решение поздно. Когда он раздевался, ему подставили чёрную пластиковую корзину, как в аэропорту, когда проходишь досмотр. Он туда складывал все свои металлические штучки, часы, ремень, всю одежду вплоть до… Да, а потом из душа поливали всамделишно.
А Герцог только до пояса раздевался, облачаясь в монашескую ризу и снова в цивильный костюм (галстук ловко завязывал не глядя). Мне с четвёртого ряда было хорошо видно (у меня и бинокль есть!), как по спине Арсентьева пот течёт! Работает, не халтурит.
Персонаж Арсентьева при виде бесчинств, которые творятся без него в его городе, переживая, жалея и сочувствуя жертвам, перерождается во властного, человека, правителя, который уверен в своём праве распоряжаться и решать, однако он не утратил милосердия.
Изменение отношения к происходящему Арсентьев показывает на заднем плане, когда партнёры ведут своё действие. Артист передаёт внутренние перемены в своём герое мимикой, без звука, но точно и с достоверностью каждого момента. Мол, ах вот оно что, оказывается, происходит в моём государстве!
Восхищаюсь его работой на «периферии» - кадра ли, сцены ли. Его герой живёт и в то время, когда фокус не на нём.
Итак, вернувшись, Герцог предотвратил неправедную казнь Клавдио. Когда Мариана пришла жаловаться правителю на Анджело, Герцог присудил Анджело жениться на ней.
Ох, и удовлетворённо же засмеялся зал на реакцию Марианы (положительную) и Анджело (отрицательную)!
Милосердие – качество Бога. Если бы Бог не был милосерден, гореть бы нам всем в геенне огненной.
Я Арсентьеву розы вручила по окончании. Он по сцене-то бежит энергичнее всех, а ко мне наклонился – видно, что устал. Тяжёлая публика была, это чувствовала и я.
Смотрела 23 ноября 2014 г. «Мера за меру» в театре Пушкина.
Постановка Деклана Донеллана, Великобритания. Мы видели его «Бориса Годунова» в 2000 г. Тот спектакль в целом спорный, но, по выражению пушкиниста В.Непомнящего, радует хотя бы то, что актёры играют, а не просто стихи говорят.
Этот спектакль… По нему у меня тоже возникли вопросы. Но об этом позже.
Сценография простая и интересная. Сперва видим огромные красные кубы на чёрном пространстве сцены, так что действие идёт практически «в сукнах». А потом эти кубы оказываются сложными сценическими механизмами, умножающими пространство вчетверо.
В центре пьесы у Шекспира лежит отношение по закону и по милосердию (любимая пушкинская коллизия, не случайно он писал «Анджело» по мотивам этой пьесы). К чему? К добрачным связям. В XVI, заметьте, веке происходит дело! Хотя современные пиджаки, футболки, металлические фенечки и проч. намекают, что событие вневременнОе.
Зачем казнить за прелюбодеяние, если мужчина и женщина хотят создать семью? Вопрос, оказывается, актуальный и для сегодняшней, гораздо более свободной морали. А вот не должны до свадьбы! – утверждают некоторые и сегодня. И отрицают, что «любовь оправдывает всё!»
Спектакль вязковато шёл, особенно первая половина. Александр Феклистов – Лючио (он из российских доннеллановских актёров: в прошлый раз мы его видели в роли Бориса), излагая в начале экспозицию, «феклисто» говорит, в смысле – трудно разобрать, что он произносит! Если бы я не знала, в чём там дело, я бы ничего не поняла из его доклада!
Я в начале спектакля сосредоточилась на Анне Халилулиной – Изабелле (монашка, сестра Клавдио), потому что она – играла всерьёз. А потом я как-то вникла и в остальное.
Толпа в современных костюмах перекатывалась по сцене, как шарики в детской игрушке, бегая за персонажем, который вначале вёл себя как «студент из калинарного техникума» из монолога Хазанова. А потом оказался... правителем, Герцогом (Александр Арсентьев)!
Анджело (Андрей Кузичев), наместник Герцога, приказывает казнить Клавдио (Пётр Рыков) за тот же грех, то же преступление, которое совершил сам. Но Анджело, в отличие от молодого отца, – там и «ребёночка» выносят, – не думал, по-видимому, что станется с его женщиной, с Марианой (Эльмира Мирэль). Он считал её женщиной лёгкого поведения.
И вот вопрос. Зачем в спектакле стриптиз, кроме того, чтобы сделать кассу? Можно ведь то же самое выразить и менее дешёвыми средствами.
Возможно, раздевание разбойника Барнардина (Игорь Теплов), омовение его в душе и одевание в арестантскую робу символизировали его переход из жизни к смерти, его смертный приговор. Мол, менять решение поздно. Когда он раздевался, ему подставили чёрную пластиковую корзину, как в аэропорту, когда проходишь досмотр. Он туда складывал все свои металлические штучки, часы, ремень, всю одежду вплоть до… Да, а потом из душа поливали всамделишно.
А Герцог только до пояса раздевался, облачаясь в монашескую ризу и снова в цивильный костюм (галстук ловко завязывал не глядя). Мне с четвёртого ряда было хорошо видно (у меня и бинокль есть!), как по спине Арсентьева пот течёт! Работает, не халтурит.
Персонаж Арсентьева при виде бесчинств, которые творятся без него в его городе, переживая, жалея и сочувствуя жертвам, перерождается во властного, человека, правителя, который уверен в своём праве распоряжаться и решать, однако он не утратил милосердия.
Изменение отношения к происходящему Арсентьев показывает на заднем плане, когда партнёры ведут своё действие. Артист передаёт внутренние перемены в своём герое мимикой, без звука, но точно и с достоверностью каждого момента. Мол, ах вот оно что, оказывается, происходит в моём государстве!
Восхищаюсь его работой на «периферии» - кадра ли, сцены ли. Его герой живёт и в то время, когда фокус не на нём.
Итак, вернувшись, Герцог предотвратил неправедную казнь Клавдио. Когда Мариана пришла жаловаться правителю на Анджело, Герцог присудил Анджело жениться на ней.
Ох, и удовлетворённо же засмеялся зал на реакцию Марианы (положительную) и Анджело (отрицательную)!
Милосердие – качество Бога. Если бы Бог не был милосерден, гореть бы нам всем в геенне огненной.
Я Арсентьеву розы вручила по окончании. Он по сцене-то бежит энергичнее всех, а ко мне наклонился – видно, что устал. Тяжёлая публика была, это чувствовала и я.
И, наконец, современная постановка "Много шума из ничего". О смысле заглавия пьесы нашла в сети любопытные вещи, пока не пишу.
Spoiler: показать
«Много шума из ничего»?
29 ноября я посмотрела в театре имени А.С. Пушкина спектакль «Много шума из ничего», премьера 2011 года. В этом театре спектакли свежие, долго не задерживаются на сцене. Например, премьера 2004 года, «Ночи Кабирии», уже и снята давно с репертуара.
Если искать три эпитета к постановке главного режиссёра театра, Евгения Писарева, то я бы назвала спектакль музыкальным, комичным и лиричным.
Изюминкой спектакля является живая музыка группы «W/», которая находится на сцене. Песни на английском не дают забывать, что автор пьесы-то англичанин! Песня «Open your eyes» идёт как лейтмотив спектакля. На сцене разыгрывается костюмированная вечеринка с Бэтменом, Робокопом, ангелом, монашкой, масками, напоминающими сон Татьяны (или картину Босха) и т.п.
Комическую линию постоянно поддерживают два полицейских – Сергей Миллер и Игорь Теплов. Они разогревают зал и не дают публике заскучать от шекспировских пассажей. Юмор эпохи Возрождения подхватывается на фоне современных шуток с мобильными телефонами, с фотографиями на память вместе с преступниками и т.п. Бегущая строка, как на вокзале (мотив вокзала присутствует в сценографии спектакля), оповещает о новостях в городе Мессине на английском языке.
Лиричность комедии придают две любовные пары.
Пара Клавдио – Владимир Жеребцов и Геро – Анна Бегунова юная и неискушённая. Граф Клавдио, вернувшийся с фронта и жаждущий чистой любви Геро, легко ведётся на клевету недоброжелателей и отталкивает возлюбленную. Пройдя через раскаяние, вызванное мнимой смертью Геро, Клавдио вновь соединяется с ней.
Другая пара: заматерелый воин Бенедикт – Александр Арсентьев и язвительная девушка Беатриче – Александра Урсуляк должна быть более интересна зрителю. Ведущие исполнители театра имени Пушкина «умеют играть любовь», по отзывам критики.
Шекспир в отношениях пары Бенедикт и Беатриче проводит линию «укрощения строптивых»: они укрощают взаимно друг друга. Кажется, это более зрелые личности, чем молодёжь.
Имена у них замечательные: в переводе означают «благословенный» и «прекрасная». Но уже много лет у них отношения не складываются. Он балагурит, она иронизирует, все разговоры превращаются у них в обмен шпильками. Но в этих шпильках с самого первого слова на сцене чувствуется заинтересованность друг в друге, взаимопонимание и глубина. Во всяком случае, мне так показалось. Какая-то глупая гордость мешает им объясниться, и тогда на помощь приходят его друзья и её подружки.
В сцене объяснения, с розой и музыкальным медвежонком, мне лично немного не хватило лиричности. Хотя, может быть, я придираюсь, а они играют в соответствии с режиссёрской задумкой.
Понравился Андрей Заводюк в роли Леонато – губернатора Мессины и отца девушки Геро. Хорошо передаёт он изменение настроения персонажа.
В заключение проведу некоторые параллели между спектаклем «Много шума из ничего» и шекспировским же спектаклем «Мера за меру», тем более что я его смотрела только что.
Оба спектакля театра Пушкина поставлены по одному и тому же великому автору, который, несмотря на 450-летний юбилей со дня рождения, продолжает волновать умы и режиссёров, и публики.
Е.Писарев в своей постановке также пользуется некоторыми элементами языка английского коллеги Д.Доннеллана. Так же шекспировские персонажи сочетаются с реалиями более позднего времени. Так же в сценографии (художник Зиновий Марголин, а в «Мере за меру» – англичанин Ник Ормерод) используется кирпичная стена арьерсцены и свисающие, как в ателье или конструкторском бюро, светильники. Так же – дежа вю какое-то! – раздевается Александр Арсентьев, показывая свой торс и даже больше, вызывая мысли о том, что ему уже пора брать не внешней красотой, а внутренней глубиной личности. Она у артиста есть, ибо сам он понимает, что театр начинается не с вешалки – он начинается с личности!
Да, про сверхзадачу. Интересно, как хотел воздействовать на публику постановщик Евгений Писарев? Я вышла из зала несколько озадаченная: мне сложно сформулировать.
Спектакль называется «Много шума из ничего». Из чего – ничего? Любовь – это «ничего»? Предательство – это «ничего»? Самолюбование – это «ничего»? Я не согласна. Может быть, зрителю предлагается ироническое прочтение заглавия пьесы? В общем, пока одни вопросы. Если режиссёр предполагал, чтобы зрители их себе задавали, отсмеявшись шуткам и наслушавшись музыки, то ему удалось до меня достучаться.
29 ноября я посмотрела в театре имени А.С. Пушкина спектакль «Много шума из ничего», премьера 2011 года. В этом театре спектакли свежие, долго не задерживаются на сцене. Например, премьера 2004 года, «Ночи Кабирии», уже и снята давно с репертуара.
Если искать три эпитета к постановке главного режиссёра театра, Евгения Писарева, то я бы назвала спектакль музыкальным, комичным и лиричным.
Изюминкой спектакля является живая музыка группы «W/», которая находится на сцене. Песни на английском не дают забывать, что автор пьесы-то англичанин! Песня «Open your eyes» идёт как лейтмотив спектакля. На сцене разыгрывается костюмированная вечеринка с Бэтменом, Робокопом, ангелом, монашкой, масками, напоминающими сон Татьяны (или картину Босха) и т.п.
Комическую линию постоянно поддерживают два полицейских – Сергей Миллер и Игорь Теплов. Они разогревают зал и не дают публике заскучать от шекспировских пассажей. Юмор эпохи Возрождения подхватывается на фоне современных шуток с мобильными телефонами, с фотографиями на память вместе с преступниками и т.п. Бегущая строка, как на вокзале (мотив вокзала присутствует в сценографии спектакля), оповещает о новостях в городе Мессине на английском языке.
Лиричность комедии придают две любовные пары.
Пара Клавдио – Владимир Жеребцов и Геро – Анна Бегунова юная и неискушённая. Граф Клавдио, вернувшийся с фронта и жаждущий чистой любви Геро, легко ведётся на клевету недоброжелателей и отталкивает возлюбленную. Пройдя через раскаяние, вызванное мнимой смертью Геро, Клавдио вновь соединяется с ней.
Другая пара: заматерелый воин Бенедикт – Александр Арсентьев и язвительная девушка Беатриче – Александра Урсуляк должна быть более интересна зрителю. Ведущие исполнители театра имени Пушкина «умеют играть любовь», по отзывам критики.
Шекспир в отношениях пары Бенедикт и Беатриче проводит линию «укрощения строптивых»: они укрощают взаимно друг друга. Кажется, это более зрелые личности, чем молодёжь.
Имена у них замечательные: в переводе означают «благословенный» и «прекрасная». Но уже много лет у них отношения не складываются. Он балагурит, она иронизирует, все разговоры превращаются у них в обмен шпильками. Но в этих шпильках с самого первого слова на сцене чувствуется заинтересованность друг в друге, взаимопонимание и глубина. Во всяком случае, мне так показалось. Какая-то глупая гордость мешает им объясниться, и тогда на помощь приходят его друзья и её подружки.
В сцене объяснения, с розой и музыкальным медвежонком, мне лично немного не хватило лиричности. Хотя, может быть, я придираюсь, а они играют в соответствии с режиссёрской задумкой.
Понравился Андрей Заводюк в роли Леонато – губернатора Мессины и отца девушки Геро. Хорошо передаёт он изменение настроения персонажа.
В заключение проведу некоторые параллели между спектаклем «Много шума из ничего» и шекспировским же спектаклем «Мера за меру», тем более что я его смотрела только что.
Оба спектакля театра Пушкина поставлены по одному и тому же великому автору, который, несмотря на 450-летний юбилей со дня рождения, продолжает волновать умы и режиссёров, и публики.
Е.Писарев в своей постановке также пользуется некоторыми элементами языка английского коллеги Д.Доннеллана. Так же шекспировские персонажи сочетаются с реалиями более позднего времени. Так же в сценографии (художник Зиновий Марголин, а в «Мере за меру» – англичанин Ник Ормерод) используется кирпичная стена арьерсцены и свисающие, как в ателье или конструкторском бюро, светильники. Так же – дежа вю какое-то! – раздевается Александр Арсентьев, показывая свой торс и даже больше, вызывая мысли о том, что ему уже пора брать не внешней красотой, а внутренней глубиной личности. Она у артиста есть, ибо сам он понимает, что театр начинается не с вешалки – он начинается с личности!
Да, про сверхзадачу. Интересно, как хотел воздействовать на публику постановщик Евгений Писарев? Я вышла из зала несколько озадаченная: мне сложно сформулировать.
Спектакль называется «Много шума из ничего». Из чего – ничего? Любовь – это «ничего»? Предательство – это «ничего»? Самолюбование – это «ничего»? Я не согласна. Может быть, зрителю предлагается ироническое прочтение заглавия пьесы? В общем, пока одни вопросы. Если режиссёр предполагал, чтобы зрители их себе задавали, отсмеявшись шуткам и наслушавшись музыки, то ему удалось до меня достучаться.