Моя проза

Заведите здесь свой дневник, набрав в нем 1000 сообщений, вы сможете получить личный подраздел на форуме
Правила форума
Каждый участник форума может завести себе дневник, после достижения 1000 сообщений можно получить отдельный подраздел

Re: Моя проза

Сообщение Мэйпл » Вс мар 07, 2021 7:41 pm

Вы увлекательно пишете! Не заметишь, как дочитаешь до конца.
"Стационар" зацепил больше всего: он реалистичный, подкупающий вполне достаточным для оживления собственного опыта правдоподобием. Если, конечно, читателю (не)посчастливилось такой опыт иметь. Во то же время это единственный из рассказов, интригу которого я не возьмусь пересказать. Зачем героя положили в стационар с тревогой? К тяжёлым больным. Он на самом деле тоже был тяжёлый? Не замечал сезонов, слегка бредил. Но дедушкин случай распознал при этом адекватно. И возможно, даже посочувствовал.
Всё это кажется странным, и в сочетании с отсутствием развития в сюжете, наводит на мысли, что это история одного умопомрачения, рассказанная изнутри. В этом и интрига.
Мой собственный опыт, живо воскресший в памяти во время чтения, таков:
Когда мне было 15, я раздумывала, не поступить ли мне в мед. Папин друг позвал меня походить к нему на лекции - он читал студентам меда курс психиатрии. Лекции проходили непосредственно в психиатрической больнице, где он был завотделением.
Здание больницы, как и в рассказе, было старинным. О нём известно было, что большевики в своё время отняли его у помещика, чтобы сделать там свой штаб.
Позже, при СССР, там сделали психбольницу))
Стрельчатые окна, высокие потолки, монументальные лестницы и залы как для балов (в одном из них проходили лекции). Иногда прямо на лекции приглашали пациентов, иногда нам разрешали присутствовать на обходах и беседах с больными.
По итогам: поступать в мед я передумала, зато увлеклась химией мозга и антипсихиатрией Фуко.

В то время атипичных антипсихотиков не было в широкой практике, и всех лечили аминазином и галоперидолом, затормаживающими тотально. На какие-то действия, тем более спланированные и вдохновлённые оформленной идеей, пациенты были не способны физически - вроде того, чтобы где-то раздобыть кастрюльку на роль шаманского бубна и набрать себе паству.
Правда, я читала одну повесть, где пациенты психиатрического отделения предприняли похожую экспедицию: своровали спирт в сестринской; думали этиловый, а оказалось - метанол. Все они ослепли и умерли. Но там дело было в застойном СССР, где в стационарах держали здоровых людей с диагнозом вялотекущая шизофрения, на небольших дозах галоперидола. У них - да, могло хватить энергии и смекалки на авантюру.
А у настоящих психотических больных в стационарах 90-х таких шансов, увы, не было.
Надеюсь, что сейчас всё гораздо оптимистичнее.

P.S. Арчибальдович в литературе может быть только один))
Тем более, что писавшие на близкую тему классики в ходе чтения вполне приходят на ум даже без прямого напоминания, умышленного или нет.
Мэйпл
Гуру
Гуру
 
Сообщения: 15492
Зарегистрирован: Вт авг 23, 2011 6:33 pm
Медали: 10
Пол: Женский

Re: Моя проза

Сообщение Мэйпл » Вс мар 07, 2021 7:43 pm

Мадс - это который Миккельсен? Если не секрет.
Мэйпл
Гуру
Гуру
 
Сообщения: 15492
Зарегистрирован: Вт авг 23, 2011 6:33 pm
Медали: 10
Пол: Женский

Re: Моя проза

Сообщение Mads » Вс мар 07, 2021 9:30 pm

Мэйпл писал(а):Вы увлекательно пишете! Не заметишь, как дочитаешь до конца.
"Стационар" зацепил больше всего: он реалистичный, подкупающий вполне достаточным для оживления собственного опыта правдоподобием. Если, конечно, читателю (не)посчастливилось такой опыт иметь. Во то же время это единственный из рассказов, интригу которого я не возьмусь пересказать. Зачем героя положили в стационар с тревогой? К тяжёлым больным. Он на самом деле тоже был тяжёлый? Не замечал сезонов, слегка бредил. Но дедушкин случай распознал при этом адекватно. И возможно, даже посочувствовал.
Всё это кажется странным, и в сочетании с отсутствием развития в сюжете, наводит на мысли, что это история одного умопомрачения, рассказанная изнутри. В этом и интрига.
Мой собственный опыт, живо воскресший в памяти во время чтения, таков:
Когда мне было 15, я раздумывала, не поступить ли мне в мед. Папин друг позвал меня походить к нему на лекции - он читал студентам меда курс психиатрии. Лекции проходили непосредственно в психиатрической больнице, где он был завотделением.
Здание больницы, как и в рассказе, было старинным. О нём известно было, что большевики в своё время отняли его у помещика, чтобы сделать там свой штаб.
Позже, при СССР, там сделали психбольницу))
Стрельчатые окна, высокие потолки, монументальные лестницы и залы как для балов (в одном из них проходили лекции). Иногда прямо на лекции приглашали пациентов, иногда нам разрешали присутствовать на обходах и беседах с больными.
По итогам: поступать в мед я передумала, зато увлеклась химией мозга и антипсихиатрией Фуко.

В то время атипичных антипсихотиков не было в широкой практике, и всех лечили аминазином и галоперидолом, затормаживающими тотально. На какие-то действия, тем более спланированные и вдохновлённые оформленной идеей, пациенты были не способны физически - вроде того, чтобы где-то раздобыть кастрюльку на роль шаманского бубна и набрать себе паству.
Правда, я читала одну повесть, где пациенты психиатрического отделения предприняли похожую экспедицию: своровали спирт в сестринской; думали этиловый, а оказалось - метанол. Все они ослепли и умерли. Но там дело было в застойном СССР, где в стационарах держали здоровых людей с диагнозом вялотекущая шизофрения, на небольших дозах галоперидола. У них - да, могло хватить энергии и смекалки на авантюру.
А у настоящих психотических больных в стационарах 90-х таких шансов, увы, не было.
Надеюсь, что сейчас всё гораздо оптимистичнее.

P.S. Арчибальдович в литературе может быть только один))
Тем более, что писавшие на близкую тему классики в ходе чтения вполне приходят на ум даже без прямого напоминания, умышленного или нет.


Спасибо большое! Очень рад, что вам понравился больше всего именно "Стационар", поэтому что это самый свежий рассказ - ему буквально несколько недель. Я очень боялся, что он никого не впечатлит, потому что создаст обманчивое впечатление чрезмерной простоты и банальности. Все-таки могу действительно порадоваться, что вы заметили те моменты, которые я в него вложил, - атмосферу, детали и т.д. То есть я его сделал в стиле ложной простоты, и я рад, что эту ложность вы увидели. Значит, что-то у меня все-таки получается. Плюс-минус.

Да, про Арчибальдовича согласен)) Даже не знаю, почему именно это отчество пришло в голову. Я просо прислушивался к звукам вкруг, и как-то уловил именно это)) К сожалению, не настолько дословно помню "МиМ" - так что пришлось воспользоваться сейчас подсказкой гугла) Да, думаю, в данном случае боливар не вынесет двоих, и пусть Арчибальдович остается литературным гигантам)
Mads
Участник
Участник
 
Сообщения: 21
Зарегистрирован: Чт янв 21, 2021 6:55 pm
Пол: Мужской

Re: Моя проза

Сообщение Mads » Вс мар 07, 2021 9:31 pm

Мэйпл писал(а):Мадс - это который Миккельсен? Если не секрет.


Да, он самый. Скажу честно - в голове он возник не настолько же гармонично, как Арчибальдович, а несколько грузнее) Но, тем не менее, он харизматичный, хотя на меня похож, наверное, 50 на 50. А это маловато, чтобы брать ником его имя. Но что поделаешь. Ставки уже сделаны, ставок больше нет))
Mads
Участник
Участник
 
Сообщения: 21
Зарегистрирован: Чт янв 21, 2021 6:55 pm
Пол: Мужской

Re: Моя проза

Сообщение ambi » Вс мар 07, 2021 10:50 pm

Mads,
За "САНТЕ" - спасибо)

и за ante - отдельное.
заберу это слово себе)
всё решается по пути (с)
Аватара пользователя
ambi
Киноклуб
Киноклуб
 
Сообщения: 12120
Зарегистрирован: Вс ноя 03, 2013 3:47 pm
Откуда: родом из детства
Медали: 3
Профессия: вселять позитив

Re: Моя проза

Сообщение Mads » Пн мар 08, 2021 9:34 am

ambi писал(а):Mads,
За "САНТЕ" - спасибо)

и за ante - отдельное.
заберу это слово себе)


И вам спасибо. Очень рад, что читаете
Mads
Участник
Участник
 
Сообщения: 21
Зарегистрирован: Чт янв 21, 2021 6:55 pm
Пол: Мужской

Re: Моя проза

Сообщение Mads » Пн мар 08, 2021 9:49 am

ПАДЕНИЕ

Он стоял, поглядывая с крыши вниз, и как будто на глаз измерял расстояние между ним и землей. Возле него валялось черное пальто, а на нем – раскрытая бутылка виски, которое, судя по тому, что оно всё еще вытекало на меховую подкладку, было оставлено не более минуты назад. Я знал, что время еще есть – во всяком случае, вся его фигура выражала неуверенность и опасливость. А потому, несмотря на четкое осознание, что через какое-то время может произойти непоправимое, я всё же не спешил обнаруживать своё присутствие и просто наблюдал в тени с другой стороны.

Он простоял минуты три у обода крыши, то осторожно перегибаясь через него, то резко от него отпрядывая; потом стал возбужденно расхаживать из стороны в сторону, постоянно посматривая на часы, которые он, в отличие от пальто, почему-то не снял.

Такое бесцельное шествие продолжалась около получаса, но где-то в тот момент, когда счет его прогулок в обе стороны немного перевалил за тысячу, он резко остановился, расстегнул ремешок на запястье и бросил часы рядом с виски, которое уже перестало вытекать. Глухой стук ручных часов о пальто совпал с боем часов городской ратуши, находящейся в нескольких кварталах отсюда, который знаменовал полночь.

Где-то на двадцать пятом ударе его спина тяжело поднялась и опустилась, выражая расставание с последними сомнениями. Где-то на сороковом он встал на край крыши.

*

Понедельник не задался с самого утра. К мерзостному осознанию начала рабочей недели (черт побери, 21 век на дворе, а какие-то кретины всё равно до сих пор пишут друг другу письма – ну кому это нужно? Наверное, только таким неудачникам, как я, чтобы предоставить им работу) добавлялось то, что вчера меня бросила девушка, а позавчера любимая команда с треском вылетела из Национального кубка.

Я терпеть не мог ту стряпню, которую готовила старуха в пансионе (он достался ей еще в далеком 1982-м – когда в моей работе еще действительно был хоть какой-то смысл), терпеть не мог сам пансион и всё, что с ним было связано, но, кроме как на это, денег и амбиций у меня не было.

Я проснулся, уставился в потолок, оглядел свою комнату – маленькое окно, маленький умывальник, маленькая кровать, маленький я. Думаю, какой-то литературовед пренепременно сумел бы подобрать красивую дребедень о «месте маленького человека в большом мире» применительно ко мне. Но я с самого детства отличался от других своей непомерной тупостью, а потому всё, что мне оставалось – это лишь встать с маленькой кровати, подойти к маленькому умывальнику, сплюнуть вместе с зубной пастой привкус своей маленькой никчемной жизни, съесть маленький невкусный завтрак и выйти навстречу тому, что для кого-то, наверное, называлось «настоящей большой жизнью» – той жизнью, о которой я если и не мечтал (мне всегда не хватало ни фантазии, ни сосредоточенности для того, чтобы мечтать), то в которой хотя бы видел антипод тому существованию, которое я вел.

Когда я вошел, Мари, курносая и веснушчатая деревенская девка, улыбнулась своей вечной улыбкой недоенной коровы, Тристан (вот же какое благородное имя иногда дадут мудаку мудаков) даже не посмотрел в мою сторону (а всё из-за того случая годичной давности, когда я надрался на корпоративе и расквасил ему нос); Гарри (наверное, из всех людей, присутствующих в моей жизни, он больше остальных подходил бы на определение «друг» - если бы у меня были друзья в полноценном понимании этого слова) протянул свою потную руку и, узнав, что теперь я вольная пташка, обменялся со мной парочкой сальных, как свои ладони, холостяцких шуточек.

Остальные существа, присутствующие вместе со мной в этом наглядном примере жизненной периферии не имели ко мне никакого отношения – я никогда не заводил диалога ни с кем из них; они, в свою очередь, никогда не заводили со мной. Нам было просто плевать.

Ну, если честно, то, по большому счету, мне было плевать и на Гарри – не говоря уже о Мари и Тристане, – но даже со своим отсталым мозгом и всепоглощающим невежеством я на определенном этапе жизни сумел осознать одну более-менее стоящую штуку: каждому человеку по-настоящему нужны в жизни хотя бы три вещи: друг, враг и какое-нибудь подобие женщины рядом (плюс Мари в этом плане был в том, что, независимо от того, пустовала ли ночами моя постель или нет, она почти всегда была рядом – 5 дней в неделю с 9 до 6).

В общем, закончив этот маленький круг «чего-то», я, как всегда прошел за свой стол, как всегда не спеша сел, сделал глубокий вдох – чтобы вкусить будничную «как-всегда-истину» моей жизни: начинался «как-всегда-день» длиной в 9 безутешных часов (минус час на перекуры/перекусы/ и прочую дребедень).

По сути, хотя мою работу и нельзя было назвать пределом мечтаний, но на самом деле в ней не было ничего сложного – я, как и десятки других клерков в этом здании, сортировал письма, уведомления и прочую макулатуру, и получал за это свои какие-то с копейками.

Однако был в этой работе для меня и некоторый неофициальный плюс…

**

Да, то, чем я любил заниматься на работе, помимо своих прямых обязанностей, вполне соответствовало такому конченному извращенцу, каким я являлся. А именно – я аккуратно вскрывал личные письма своих клиентов, прочитывал все их маленькие тайны и попросту личную информацию, потом так же аккуратно закрывал и отправлял на дальнейший процесс. Да, я узнавал и все самые пошлейшие детали курортных романов, и названия десятков старческих болезней, и когда у кого должны проходить похороны, и все такое.

Но один день навсегда изменил кое-что в моей жизни. Я до сих пор не могу сказать, чему именно он меня научил – либо тому, что не всегда стоит знать чужие тайны; либо тому, что мы имеем ответственность за тех, в чью жизнь влезли.

***

Итак, как я сказал, понедельник был паршивей всего возможного. Ничего не задавалось, работа валилась из рук, все окружающее вызывало раздражение. Я сидел на своем месте, пожевывая в перерыве бутерброд, и оглядывал эту скотобойню. Мари продолжала рыться в каких-то бумагах, Гарри стоял, покуривая, у окна, а Тристан, как всегда и подобало этому ублюдку, напряженно сидел, пялясь в экран, таким образом, как будто он хочет в туалет, но стесняется сходить.

Когда перерыв закончился, я продолжил работу с письмами.

Вот, тут у дочурки день рождения, здесь эти два старпера празднуют годовщину, здесь он пишет ей о том, как не может заснуть без мыслей о ней. Дрянь! Розовые сопли одним словом. Я уж думал, что на сегодня, возможно, хватит подсматривать за чужими жизнями, потому что на данный момент они вызывали у меня лишь скуку, как вдруг… Мои глаза упали на желтоватый конверт с маркой, на которой был изображен венский мост. Я не поверил своим глазам, поскольку на конверте в графе отправителя было написано…

****

На конверте было написано «Тристан Ульцман». Я поднял голову, посмотрел в другой конец офиса, где сидел этот придурок, потом перевел взгляд на письмо, потом снова на него. «Вот уж как бывает, - подумал я, - и чего только не придумают почтовые боги». Хотя я всей душой терпеть не мог этого кретина, но почему-то тот факт, что именно его письмо попалось мне на стол, вызывал у меня какой-то трепет, смешанный со злорадством – поскольку я был уверен, что письма и люди, с которыми он общается, настолько же ничтожны, насколько и он сам. Итак, я вскрыл письмо и с первой же строки убедился, что я прав. Однако чем дальше я читал, тем дальше ухмылка на моем лице становилась все уже и все больше я находился в замешательстве:

«Дорогая Луиза!

Любимая моя, я давно хотел тебе все рассказать, но никак не представлялось возможности. Я слишком много времени был занят на работе, а объясниться с тобой в подобном деле стоило для меня слишком многих усилий. Поэтому я надеюсь, что ты простишь меня за это, ангел мой.

Дело в том, что я люблю тебя сильнее, чем когда-либо кого-то мог полюбить, да и сильнее самой своей жизни. Однако я знаю, что не смогу принести тебе счастья, а рушить твою семью не стану, поскольку слишком пекусь о твоем благополучии. Однако пережить разлуку с тобой – это выше моих сил. Знай, что когда ты получишь это письмо, меня, вероятней всего, уже не будет в живых. Я пообещал себе, что, находясь между молотом твоей семьи и наковальней моего чувства к тебе, самым правильным будет уйти с дороги. Однако для меня уйти от тебя означает смерть, поскольку жизнь без тебя – это не жизнь. Сегодня, 24 октября, я планирую прыгнул с крыши здания Bayern ltd. Письмо это ты, скорее всего получишь завтра или послезавтра. Не знаю, зачем я говорю тебе место, где собираюсь это совершить, - возможно, потому, что и перед самой смертью я не хочу, чтобы у меня была от тебя хоть какая-то такйна.

А потому, прощай, моя единственная любовь.

Я желаю счастья твоей семье и тебе. Надеюсь, вы обретете его друг в друге.

Вечно твой,

Тристан».

Сказать, что я был в ступоре, когда я это прочел, - это значит не сказать ничего. У меня в голове мысли сменялись одна за другой, пока, наконец, не остановились на одном: «У меня перед глазами – акт готовящегося самоубийства, а в другой части офиса – потенциальный труп». Я думал, что все это значит, должен ли я как-то на это реагировать. Что я должен был сделать – так же аккуратно завернуть письмо, будто ничего не было? Признаться Тристану, что я все прочел? Впервые в жизни я пожалел, что открыл письмо, потому что, признаться честно, мне совсем не хотелось вмешиваться в чью-то судьбу, но при этом я не мог отбросить мысль, что сейчас у меня в руках чья-то жизнь.

Внезапно я заметил, что Тристан взял пальто, сказал всем, что плохо себя чувствует и что остаток дня проведет дома. Он двинулся к двери, и тут я понял, что это, может быть, последний шанс для меня предотвратить нечто ужасное. Я сидел, раздираемый противоречиями и думал: «Да какая, черт подери, мне разница! Все равно он мне никогда не нравился. Это его дело, его жизнь. Я вообще по-хорошему не должен был видеть этого письма. Так с чего бы мне…», - в этот момент он открыл дверь и вышел.

«Черт!», - сказал я и ринулся за ним.

*****

Я был осторожен, как крадущаяся кошка, хотя затеряться в толпе улиц, через которую шел он, не составляло особого труда. Так, мы прошли пять поворотов, и я сам не заметил, как мы вправду оказались перед зданием Bayern ltd. Он зашел в дверь и стал подниматься по лестнице. Тут я понял, что надо быть особенно осторожным, а потому отставал от него стабильно на один лестничный пролет. В итоге, когда он дошел до последнего этажа, он поднялся по лестнице, ведущей на крышу, ударил по крышке, ведущей наверх. Та подалась. И он двинулся наверх.

Я последовал за ним, спрятавшись за отопительной трубой.

******

Он стоял, поглядывая с крыши вниз, и как будто на глаз измерял расстояние между ним и землей. Возле него валялось черное пальто, а на нем – раскрытая бутылка виски, которое, судя по тому, что оно всё еще вытекало на меховую подкладку, было оставлено не более минуты назад. Я знал, что время еще есть – во всяком случае, вся его фигура выражала неуверенность и опасливость. А потому, несмотря на четкое осознание, что через какое-то время может произойти непоправимое, я всё же не спешил обнаруживать своё присутствие и просто наблюдал в тени с другой стороны.

Он простоял минуты три у обода крыши, то осторожно перегибаясь через него, то резко от него отпрядывая; потом стал возбужденно расхаживать из стороны в сторону, постоянно посматривая на часы, которые он, в отличие от пальто, почему-то не снял.

Такое бесцельное шествие продолжалась около получаса, но где-то в тот момент, когда счет его прогулок в обе стороны немного перевалил за тысячу, он резко остановился, расстегнул ремешок на запястье и бросил часы рядом с виски, которое уже перестало вытекать. Глухой стук ручных часов о пальто совпал с боем часов городской ратуши, находящейся в нескольких кварталах отсюда, который знаменовал полночь.

Где-то на двадцать пятом ударе его спина тяжело поднялась и опустилась, выражая расставание с последними сомнениями. Где-то на сороковом он встал на край крыши.

И тут мой мозг заработал, как какой-то сумасшедший заводной механизм. Мне казалось, что все шестеренки, которые работают в моей голове, зашевелились в одно мгновение. Мне казалось, что я покрылся испариной от количества всех мыслей, который на меня навалились.

«Вот, сейчас передо мной стоит человек… Мгновение между жизнью и смертью… Чего мне стоит – просто позвать его, окликнуть. Сказать: «Тристан!», и все, возможно, кончится. Мы пойдем выпьем пива, я познакомлю его с одной из своих бывших подружек, она затащит его в постель и исцелит все его мужские раны. Потом, черт подери, она родит ему детей, они купят дом за городом, заведут собаку и будут каждые выходные ездить в супермаркет. Что может быть проще этого, мать его».

Пока я обо всем этом думал, Тристан раскачивался туда-сюда – не то от того, что у него кружилась голова, не то потому, что усилился ветер.

Пока я смотрел на эту картину, я все думал и думал, как вдруг… Что-то внутри меня перещелкнуло и я сказал сам себе: «А в конце концов, что не так-то? Чего стоит конкретная человеческая жизнь? Я ведь никогда не любил его, да и вообще, чем человек отличается от животного? Более того, если в моем отделе уйдет одна должность, то кому-то за его счет могут повысить зарплату вместо того, чтобы нанимать другого. И почему, чтобы этот кто-то не был я?.. Да и вообще, возможно, прав был Ницше, говоривший, что только истинный сверхчеловек может пожертвовать другими людьми. Может, это и есть мой час. Вот, в моей руке – его, Тристана, человеческая жизнь. Вся жизнь, как на ладони. Так смогу ли я безмятежно посмотреть в глаза чужой смерти, зная, что она целиком и полностью зависит от меня?».

Он поднял ногу и сделал небольшой шаг вперед. Мои глаза заблестели. Еще небольшой шаг. Я двинулся ближе к нему. И вот, наконец, оставалось буквально еще полшага, чтобы земля ушла у него из-под ног. Это был последний шанс спасти его, тем более, что я уже находился к нему впритык…

– Тристан!

Он ошарашено оглянулся:

– Что?.. Как?.. Что ты здесь делаешь?.. Почему?.. Я…

Я не дал ему договорить:

– Ты никогда мне не нравился, говнюк. Прощай, – и я столкнул его вниз.

Тело с глухим шумом упало и, как я понимал, сейчас там столпятся люди, а потому мне нужно было убираться.

Я быстро спустился по лестнице, вышел через черный ход и пошел домой.

Довольно быстро внизу и вправду столпился народ, а также приехали полицейские машины.

«Наверняка им не придется долго разбираться в этой ситуации, - подумал я, - ведь когда они найдут отправленное Тристаном письмо, все встанет на свои места. Никто даже не заподозрит, что во всей этой истории есть маленький нюанс».

Когда я пришел домой, я лег спать и спал до самого утра, а потом проснулся, умыл рожу и понял, что ничего в жизни не изменилось.

Какие-то картинки от вчерашнего дня до сих пор вертелись в голове, но они совершенно не вызывали у меня особой рефлексии. А потому для себя я отметил: начинался очередной «как-всегда-день» маленького человека в таком большом и холодном мире. Разница состояла лишь в том, что место моей груши для битья теперь в этом мире пустовало.

«Надо бы вечером трахнуть Мари, - подумал я, - а завтра выпить пива с Гарри. В конце концов, жизнь коротка».

С этой мыслью я собрал портфель и отправился на работу.
Mads
Участник
Участник
 
Сообщения: 21
Зарегистрирован: Чт янв 21, 2021 6:55 pm
Пол: Мужской

Re: Моя проза

Сообщение игнат » Пн мар 22, 2021 12:11 am

"обод крыши", "ручные часы" (виски - оно и министерство культуры) и т.д. ... мутно раскачиваетесь, потом бодро запрягаете.
я думал, герой из той бутылки отхлебнёт ибо право имеет.
публикуйте ещё.
интересно.
(с) - я наверняка стырил все мысли, слова и буквы.
с пунктуацией у меня плохо.
о прекрасном - ещё пред и я отправлюсь в бан (но это не точно).
Аватара пользователя
игнат
Бывалый
Бывалый
 
Сообщения: 3355
Зарегистрирован: Пт июл 19, 2013 5:56 pm
Откуда: в гранит одетые болота
Медали: 5

Re: Моя проза

Сообщение HalfBlood » Пт апр 16, 2021 10:34 pm

Ладно, фиг с ним. Пора срывать маски. Mads - это и есть HalfBlood, то бишь я) Какой-то особой причины прятаться у меня не было - но мне, наверное, просто хотелось, чтобы мои прозаические тексты оценивались вне зависимости от моей личности и от моих стихов - чтобы царила хоть некая, но объективность. Но сегодня почему-то стало скучно вести раздвоенный образ жизни, и я решил вскрыть карты.
Этик - не равно идиот. Логик - не равно интеллектуал. Интуит - не равно возвышенная личность. Сенсорик - не равно быдло.
Аватара пользователя
HalfBlood
Активист
Активист
 
Сообщения: 691
Зарегистрирован: Вт фев 20, 2018 10:23 am
Пол: Мужской
Соционический тип: Бальзак
Тип по психе-йоге: Августин (ЛЭФВ)

Re: Моя проза

Сообщение игнат » Пт апр 16, 2021 11:00 pm

недавно подумал об этом авторстве в сторону другого форумного никнейма.
а ещё будет?
(с) - я наверняка стырил все мысли, слова и буквы.
с пунктуацией у меня плохо.
о прекрасном - ещё пред и я отправлюсь в бан (но это не точно).
Аватара пользователя
игнат
Бывалый
Бывалый
 
Сообщения: 3355
Зарегистрирован: Пт июл 19, 2013 5:56 pm
Откуда: в гранит одетые болота
Медали: 5

Re: Моя проза

Сообщение ambi » Сб апр 17, 2021 11:19 am

HalfBlood писал(а):Ладно, фиг с ним. Пора срывать маски. Mads - это и есть HalfBlood, то бишь я)

с самого начала чтения текстов возникала такая мысль
с уверенностью, стремящейся к 100%
)
всё решается по пути (с)
Аватара пользователя
ambi
Киноклуб
Киноклуб
 
Сообщения: 12120
Зарегистрирован: Вс ноя 03, 2013 3:47 pm
Откуда: родом из детства
Медали: 3
Профессия: вселять позитив

Re: Моя проза

Сообщение Мэйпл » Сб апр 17, 2021 9:33 pm

Неожиданное, но приятное открытие.
Мэйпл
Гуру
Гуру
 
Сообщения: 15492
Зарегистрирован: Вт авг 23, 2011 6:33 pm
Медали: 10
Пол: Женский

Re: Моя проза

Сообщение HalfBlood » Вс апр 18, 2021 5:48 pm

Всем спасибо! Кто-то, как видим, смог довольно быстро меня отгадать, а кому-то это было немного сложнее. Но не в этом суть.
Да, у меня еще остались, кое-какие рассказы. Пожалуй, продолжу их размещать.
Этик - не равно идиот. Логик - не равно интеллектуал. Интуит - не равно возвышенная личность. Сенсорик - не равно быдло.
Аватара пользователя
HalfBlood
Активист
Активист
 
Сообщения: 691
Зарегистрирован: Вт фев 20, 2018 10:23 am
Пол: Мужской
Соционический тип: Бальзак
Тип по психе-йоге: Августин (ЛЭФВ)

Re: Моя проза

Сообщение HalfBlood » Вс апр 18, 2021 5:50 pm

«НЕТ»

Приходила, клала мне руки на плечи, говорила, что я её, а она моя, целовала, садилась недвижимо в кресло в тёмном углу комнаты и смотрела.
До нее я не любил, когда кто-то присутствует при моей работе, но она никогда не была для меня обузой в этом плане и была, пожалуй, единственным человеком, при ком я не смущался ни своих эмоций, ни своей бездеятельной задумчивости, которые поселялись на моём лице во время сосредоточенного положения перед монитором.
Она могла сидеть несколько минут, а могла часами – в зависимости от того, сколько сидел я, – не задавая вопросов, ничего не говоря и вообще не издавая ни звука. Когда я заканчивал, она так же молчаливо вставала, и откуда ни возьмись у неё в руках появлялся поднос с кофе и бутербродами. Она клала его на мой стол и в зависимости от того, сколько времени я просидел сегодня, произносила одно из двух: «Не переживай, родной, завтра обязательно получится» или «Куда твой гений завернул в этот раз?». Потом она спрашивала, хочу ли я, чтобы она осталась, я отвечал, что нет. Тогда она дожидалась, пока я допивал (или не допивал) кофе с бутербродами, уносила поднос на кухню и уходила, целуя на прощание и обещая вернуться завтра.
Но вчера она не пришла. Впервые за всё это время. Поэтому ощущение неприсутствия доставляло моей, в этот раз бесприцельной, спине особенно странные ощущения. Я просидел около двух часов, так ничего и не написав (чего раньше со мной не бывало: обычно время моего сидения было прямо пропорционально количеству текста, выходившему из-под моих пальцев). Потом встал из-за стола, оглянулся, непонятно к чему прислушался и сел в кресло, в котором по обыкновению сидела она и в котором впервые за последние месяцы оказался я.
«Почему?» – пожалуй, было единственной мыслью в моей голове, которую можно было выразить словесно.
Меня, в общем-то, не интересовала ни ее жизнь, ни ее проблемы, ни, по сути, она сама. Я не скучал за ней, не томился без нее, не жалел, когда она уходила. Она просто каждый день в определенное время должна была быть здесь. Это было аксиомой – без какой-либо эмоциональной привязанности.
Но вчера она не пришла.
Я ощутил, хотя и достаточно смутно, что что-то в размеренном течении моей жизни пошло не так. Внутри меня зародилась необъяснимая тревога перед незнанием, что делать дальше. Мало того что я не получил своих кофе и бутербродов (или точнее символ этих самих кофе и бутербродов – поскольку чаще всего я к ним не притрагивался), так еще и не сказал ей привычного прощального «нет», после которого она одевалась и уходила. И, не сказав этого «нет», теперь я не мог быть уверенным, что это «нет» имеет силу и применительно к этой ночи.
Конечно, я понимал, что, учитывая то, что она не пришла раньше, она не придет и ночью, и всё же официально «нет» обозначено не было, что и вызывало у меня мелкую, но ноющую и неотстающую тревогу.
Я подумал, что в первый раз за время нашего знакомства должен ей позвонить.
Найдя во внутреннем кармане куртки смятую бумажку ее номера телефона, которую она оставила, как она сказала, «на всякий случай» в первый свой приход ко мне домой и которую я на этот самый «случай» всегда носил с собой, я подошел к телефону и позвонил:
– Вы знаете, который сейчас час? – раздался после продолжительных гудков раздраженный и сонный голос.
– Позовите Катю, – проигнорировав его вопрос (я и вправду не знал, который сейчас час), сказал я.
– Вы кто такой? Чего вам надо? – голос становился всё менее сонным и всё более раздраженным.
– Мне нужно с ней поговорить.
– Эта шлюха здесь больше не живет.
– Если она сегодня вдруг придет, передайте ей «нет».
– Какое нет?! Ты что, мудак, не понял…
Не дожидаясь окончания фразы, я положил трубку.
«Где она может быть? – мельком пронеслось у меня в голове, когда я вновь опустился на кресло – и кто этот самый, который только что со мной разговаривал?». В этот момент я понял, что, наверное, действительно совсем ничего не знал о ее жизни… Но было ли у меня желание теперь узнать о ней побольше? Нет, не было.
Только было я хотел обстоятельно подумать о том, почему она не появилась и где она сейчас (пусть второе меня не особо волновало, но поскольку оно было непосредственно связано с первым, то обойти его было нельзя), как раздался звонок в дверь.
Секунд десять я просидел недвижимо, будто прикипев к креслу и снова не понимая, что делать.
Звонок тем временем повторился, и в этот момент я почему-то понял значение к нему эпитета «настойчивый».
Наконец, я решился, встал и подошел к двери:
– Кто это? – осторожно спросил я.
– Саша, открой, это я, – раздался дрожащий голос, который я, естественно, узнал.
Я открыл дверь, она вошла с холодными глазами и в промокшем пальто, исходя из чего я сделал вывод, что ее дрожь была следствием не эмоционального возбуждения, а дождливой погоды, которую я почему-то заметил только сейчас.
Не снимая пальто, так, как была, у двери, она сказала:
– Вчера ночью я много думала. Я ушла от него. Но не в этом суть. Я много думала. Очень много. Я приняла решение. Я не нужна. Да, я ждала, я надеялась… Каждый раз, когда… Я знаю. Но и вправду глупо было думать… Но ты не переживай… Я всё решила, – я не понимал, о чем она говорит. Ее слова становились всё более путаными. И, судя по всему, именно вследствие того, что она увидела мое непонимающее и равнодушное лицо, она оборвала сама себя, после чего ни с того ни с сего холодно произнесла: – Заканчивай рассказ.
Я не понимал, что происходит. Я хотел что-то сказать и про сегодняшнее «нет», про что-то еще, но в итоге безвольно и безмолвно повиновался ее словам и сам удивился, как быстро оказался за столом перед компьютером. Она, не снимая пальто, села в кресло, словно соблюдая необходимый ритуал, и хотя, как и прежде, не выходила из тени угла, не издавала ни звука и никоим образом мне не мешала, но я неизбежно чувствовал какое-то постоянное напряжение в спине, которого раньше в ее присутствие не было, и то и дело хотел обернуться, но так на это и не решился.
Прошло около часа, я дописал последнюю фразу и поставил точку.
Рассказ был закончен.
Она положила мне на стол привычные кофе и бутерброды, в кофе упала одна капля – судя по всему, с ее промокших волос.
Она погладила меня по голове, поцеловала и, в этот раз ничего не сказав, пошла к выходу. Уже взявшись за дверную ручку, на мгновение замерла, потом обернулась и, мягко улыбаясь, спросила:
– Саш… А если бы я сегодня спросила, хотел бы ты, чтобы я осталась, что бы ты сказал?
– Нет…
– Тогда всё правильно, – почти прошептала она, что было больше похоже на мысли вслух, чем на слова, обращенные ко мне. Потом уже громче: – Могу я тебя кое о чем попросить?
– Конечно.
– Не правь больше в рассказе ни запятой – он прекрасен. Обещаешь?
– Обещаю.
– И… еще… Пожалуйста, назови его «Нет». В кавычках.
Я промолчал.
Она ушла и тихо закрыла за собой дверь.
Когда я вернулся к компьютеру, под чашкой кофе, которую она почему-то не убрала (как, впрочем, поднос и бутерброды), обнаружил листок бумаги, на котором её рукой был написан электронный адрес столичного издательства и ее слова о том, что мой рассказ там уже ждут.
Еще раз посмотрев на первую, пустующую строку страницы рассказа, я, замешкавшись, нерешительно, медленно напечатал: «НЕТ», после чего отправил рассказ в издательство.


*
Сегодня утром почтальон, которого я не видел не помню уже сколько лет, позвонил в дверь, поздоровался и с улыбкой отдал мне конверт и газету, которую я никогда не выписывал.
Сначала я открыл конверт – совершенно не поинтересовавшись адресом отправителя. В нём я обнаружил деньги и письмо следующего характера:

«Уважаемый Александр …………….., члены редакции остались довольны вашим, как мы понимаем, первым произведением. Высылаем вам гонорар и газету, в которой сегодня же будет напечатан рассказ, а также ждем вашего скорейшего приезда к нам для того, чтобы обсудить вопросы о возможности подписания контракта на дальнейшие десять рассказов и о последующем выпуске сборника ваших рассказов.
С ув., Виктор…………….,
глава редакции “…………… …………….”».
Я без особого воодушевления отложил письмо и деньги в сторону и, намереваясь найти знакомые и родные сердцу строки, открыл газету.
На первой полосе под большой, скорее всего любительской, фотографией было сообщение о том, что во «Внуково» разбился самолет. Я пробежал глазами по странице, минуя несколько новостей – в том числе и внуковскую – и остановился только тогда, когда увидел в оглавлении: «24 стр. – Литература. “Нет”, Александр ………………».
Я быстро пролистнул газету на нужную страницу, но перед тем как увидеть, как смотрится мой рассказ в окружении названий рубрик, скудных нецветных иллюстраций и постороннего текста, я обратил внимание на колонку с более жирными, по сравнению с другими колонками, границами. Там была размещена фотография моста на окраине города и небольшая заметка о том, что сегодня в пять часов утра было найдено тело утонувшей темноволосой женщины в тёмно-сером пальто, личность которой пока не установлена. Также отмечалось, что в кармане у нее была найдена записка в целлофановом пакете, которая натолкнула следствие на мысль о самоубийстве как основной версии. Записка гласила: «Я правда пыталась, но, к сожалению, нет…».
Я закончил читать заметку, после чего с определенным волнением и, в принципе, несвойственной мне дрожью ожидания приступил к прочтению рассказа. Я проглотил его залпом, и он действительно, как мне показалось, был очень хорош. Но, несмотря на это, заголовок мне всё же не нравился.
Этик - не равно идиот. Логик - не равно интеллектуал. Интуит - не равно возвышенная личность. Сенсорик - не равно быдло.
Аватара пользователя
HalfBlood
Активист
Активист
 
Сообщения: 691
Зарегистрирован: Вт фев 20, 2018 10:23 am
Пол: Мужской
Соционический тип: Бальзак
Тип по психе-йоге: Августин (ЛЭФВ)

Re: Моя проза

Сообщение HalfBlood » Пн апр 19, 2021 1:15 pm

ЗАКАЗ

1.

Я проснулся оттого, что громко хлопнула форточка.
Сонно приподнявшись на локте и выглянув в окно, я увидел, что там идет дождь. Кроме того, на ветви сидел ворон и нагло каркал, как будто влага вовсе не пугала его. Встав, я закрыл окно, пошел на кухню, поставил чайник и начал делать себе бутерброд.
«Сколько дней прошло с тех пор, как меня уволили?», - думал я.
Наверное, несколько больше, чем могло показаться, потому что количество грязных вещей в доме, да и общая запыленность помещений говорили сами за себя.
Когда произошло мое увольнение, я замкнулся в себе, ни с кем не хотел говорить. Не странно, что телефонную связь, за которую я не платил, довольно быстро отключили.
Так, проживая эти мысли в очередной раз день за днем, я сел за стол и приступил к завтраку. Благо, хотя бы свежие газеты мне продолжали приносить, а потому каждое утро мне было чем заняться. Хотя чаще это напоминало реквием по собственной судьбе, поскольку вместо того чтобы сидеть в одних трусах и в халате да почитывать очередную сводку новостей, я мог быть одним из тех бойких журналистов, кто создает для населения повестку дня.
Я встал, чтобы выкинуть остатки завтрака в мусор, а посуду сложить в раковину, как вдруг… форточка наверху снова хлопнула.
"Чертов ветер, – ругаясь и кряхтя, я поднялся, чтобы крепче закрыть ее". Однако, когда я подошел, я неожиданно увидел на кровати листок бумаги… На нем был записан номер (судя по всему, номер телефона – во всяком случае, формат с кодом города и количеством цифр наталкивал именно на эту мысль). Я поднял этот листок, осмотрел со всех сторон – он был сух. Не знаю, зачем, но я решил позвонить туда, не зная куда.

2.

– Алло – сказал я, когда услышал, что с той стороны подняли трубку.
– Ах, да, здравствуйте, Карл! Мы ждали вашего звонка. Ваш заказ уже готов. Доставка прибудет в 14.00.
– Простите, но я… Я не Карл. Я…
– Что? Прошу минуточку. – На том конце провода образовалась тишина. Звонок оборвался. Я хотел было снова перезвонить, чтобы выяснить, что происходит, но, к сожалению, не запомнил номер. Я стал искать бумажку, которая только что была у меня в руках, но, как назло, не смог этого сделать.
Решив, что это какое-то недоразумение, я решил выйти прогуляться.
Осенние дни в Ванкувере были особенно живописными. Люди безмятежно бродили по паркам с собаками, влюбленные посиживали на лавочках, а старики читали газеты – прямо как я сегодня с утра. Эти прогулки всегда позволяли ощущать мне некое родство с человечеством, когда сидеть одному в своем доме становилось одиноко и как-то морально холодно.
Прогулявшись около получаса, я решил, что можно вернуться, чтобы начать думать что-либо по поводу работы.
Когда я подходил к дому, я внезапно увидел, что какой-то грузовик выгружает на мой задний двор какие-то доски и сваи. Я подбежал, спросил, что они делают, но рабочие лишь радостно улыбнулись и уехали.
Я вспомнил разговор по телефону, где мне сказали, что заказ для меня готов и что его подвезут к двум. Я посмотрел на часы – было начало третьего.
Я подошел к вещам, которые были привезены, но совершенно не понимал, что это такое и для чего используется. Решив разобраться с этим несколько позже, я зашел в дом. Открыв мусорное ведро для того, чтобы выбросить туда жвачку, которую я по обычаю жую на прогулке, я был шокирован… На дне ведра лежала, судя по всему, та же самая бумажка, что утром. Я вытащил ее, взял телефон и с некоторыми опасениями и тревогой позвонил:
– Алло… - сказал я, сглотнув слюну, когда на том конце сняли трубку.
– Доброго дня! Да, Карл, ваша доставка прибыла. У вас есть еще какие-либо вопросы?
Ну это уже было слишком.
– Черт подери, я не Карл! – заорал я в трубку.
– Не кричите, пожалуйста, на меня. У вас какие-то проблемы?
– Да, у меня проблемы! Потому что я ничего у вас не заказывал!
– Как же не заказывали? Вот, Карл Халлоуэй, время заказа – вчера в 16.00.- И она назвала мой адрес.
– Да, все верно… Точнее… Верный адрес… Но меня не зовут Карл Халлоуэй… И заказ… Время… Простите, пожалуйста. – Я положил трубку.
Что-то у меня явно не складывалось. Я решил пока что не звонить туда снова, чтобы не выглядеть идиотом в очередной раз, а вместо этого пошел осмотреть на улицу привезенный товар. Как и в первый раз, осмотр ничего мне не дал – это были обыкновенные доски и сваи. Как их можно было использовать? Да как угодно, черт возьми.
На улице снова начался дождь.
Я забежал в дом, закрыл окна и прилег на кровать, просматривая номера телефонов своей записной книжки с описаниями вакансий, куда собирался позвонить. Так, бегая глазами по цифрам, я не заметил, как уснул.

3.

Мне снилось что-то тревожное. Какая-то рука тащила меня вдоль темного каменистого тоннеля, а я все время кричал, но не мог остановить это движение. В итоге, когда я проснулся, я был весь в поту. Я посмотрел на часы – на них было 5.00. Пройдясь на кухню и взяв полтаблетки снотворного, я вернулся в кровать.

4.

Когда я проснулся снова, вовсю светило солнце, а от вчерашнего дождя не осталось и следа. Я пошел на кухню, чтобы по обычаю сделать себе завтрак, но когда мельком посмотрел за окно, увидел, что вчерашние доски и сваи исчезли. Я вышел на улицу – ничего не предвещало того, что вчера на этом месте что-то еще лежало. Я подумал, что схожу с ума, но в первую очередь что решил сделать, - это позвонить по вчерашнему номеру. На этот раз бумажку я нашел довольно легко, потому что она была там, где я ее вчера и оставил – на полу возле кровати. На всякий случай я переписал номер в свою записную книжку, хотя острой необходимости в этом уже не было – я запомнил телефон наизусть.
– Алло, - снова сказал я, когда трубку подняли.
– Да, здравствуйте, Карл. Ваш заказ принят и прибудет сегодня в 14.00.
– Вы что, не понимаете? Я не Карл, я вам второй день подряд об этом говорю. И я ничего у вас не заказывал.
– Ну как же не заказывали. Вот, здесь указано: Карл Халлоуэй…
– Да знаю я, что там, черт подери, указано, но я не Карл, и я не делал заказа в это время!
– Простите, мы ничем не можем помочь. Заказ не подлежит дистанционной отмене. Но вы, если все вправду обстоит так, как вы говорите, можете отказаться от него при получении.
Я бросил трубку и стал ждать этих чертовых грузчиков.
«Ну сегодня я их-то точно не пропущу».

5.

В 14.00, как и обещал голос из телефонной трубки, к моему дому подъехал грузовик. Двое крепких парней открыли его заднюю панель и вот уже готовы были выгрузить то, что там находилось. Но тут к ним подбежал я.
– Что там у вас внутри?
– Доски и сваи, сэр. Как заказывали.
– Но я это не заказывал!
– Это не смешно, сэр. Наша фирма отличается тем, что четко оформляет и доставляет все заказы. Ошибок быть не может.
– Мне сказали, что я могу отказаться от товара при получении.
– Можете. При том условии, если обнаружите какие-то неполадки в том товаре, который мы вам доставляем.
– Да пойми же ты, олух, я просто ничего этого не заказывал!
– Не хамите мне, пожалуйста. Это ваши проблемы, сэр, которые, пожалуй, следует решать с нашим центральным офисом. Мы всего лишь грузчики. Нам сказали привезти – мы привезли. Простите, но мы не можем ничего сделать.
И эти два козла как ни в чем не было снова выгрузили мне на задний двор свои доски и сваи.
Отъезжая, тот, который находился на водительском месте, словно издеваясь, махнул мне рукой и пожелал доброго дня.

6.

И что же? Вот, я снова оказался один на один с этими чертовыми досками.
Что мне было сказать? Что мне было думать?
Идти гулять совершенно не хотелось, потому что внутри меня ныло какое-то гадкое и неотступное чувство абсурда всего происходящего.
Снова звонить в офис, судя по всему, было бессмысленно.
Да еще и эти вчерашние, черт возьми, куда-то пропавшие доски.
Я подумал, что пока не могу решить эту ситуацию, стоит хотя бы справиться с тем, на что у меня есть силы.
Я решил обзвонить те вакансии, которые отметил себе в записной книжке, потому что находиться без работы становилось невыносимо – не учитывая даже это безумие последних дней.
В результате я обзвонил с добрый десяток номеров, но на одном из них действительно заинтересовал потенциального работодателя, и он мне назначил встречу на завтра в центре Ванкувера в офисе журнала в 13.00. Я подумал, что это чертовски плохое время, потому что к этому времени хреновы грузчики снова могут завалить мой двор досками, но делать было нечего – я решил пока что игнорировать эту проблему, а заняться той частью своей жизни, которая требовала безотлагательного вмешательства и подлежала хоть какому-либо контролю.
Как и ранее, идти гулять мне совсем не хотелось, но в доме становилось совсем скучно, а то и тревожно.
Я решил написать своему товарищу в соцсетях, которого не видел уже более месяца.
Достав ноутбук и отряхнув его от пыли, я открыл его крышку и начал ждать, пока момент загрузки дойдет до конца. Но вдруг, когда это произошло, мое внимание неожиданно привлек какой-то ярлык на рабочем столе, который, я был совершенно уверен, я не создавал. Он носил название «Заказ». Взволнованно я нажал на кнопку файла.
Передо мной открылось какая-то огромная по своему масштабу чертежная схема, как я понимал, во всех подобающих ракурсах – сверху, сбоку, фронтально – с указанными в сантиметрах размерах. Сколько ни присматривался, я не смог понять, что именно изображено на этих чертежах. В принципе, странного в этом было мало – еще с детства мое пространственное мышление оставляло желать лучшего.
Прокрутив открытый файл вниз, в самом низу я неожиданно увидел название фирмы и аккуратно расписанный по дням регулярный заказ досок и свай.
Я отшатнулся от ноутбука, но сделал несколько глубоких вздохов, чтобы прийти в себя.
Нет, это было слишком. Прогулка была совершенно необходима.
Выходя из дома, я с ужасом прошел мимо наваленных досок и, ускоряя шаг, фактически бегом направился в сторону парка.
В этот день я бродил сам не свой, в голове вертелись мысли, образы. Казалось, что я ходил в полусне. Помню лишь, что я вошел в одну из забегаловок, потому что совершенно не помнил, позавтракал я с утра или нет.
Я не знаю, сколько времени в этот раз я провел на прогулке, но, судя по всему, куда больше обычного, потому что, когда я вернулся, на улице уже стемнело.
Лишенный абсолютно каких-нибудь сил, я рухнул в кровать.

7.

Этой ночью мне снились совершенно дикие невообразимые сны. Две мертвых девочки с мокрыми волосами и в одежде, покрытой влажной землей, всюду преследовали меня и говорили: «Заказ невозможно отменить. Заказ невозможно отменить». В конце концов проснулся я оттого, что одна из них схватила меня за руку с открытым ртом, из которого на меня вылетела стая мух.

8.

Я хотел бы сказать, что проснулся так же перепуганный, как прошлым утром, но на этот раз меня разбудил звонок в дверь.
Я, несколько секунд пытаясь вспомнить и соединить вчерашний день и сегодняшний, поднялся, надел тапочки и подошел к двери.
Открыв ее, я увидел, что на пороге стоят двое полицейских.
– Здравствуйте, – поприветствовали они меня.
– Здравствуйте… - несколько дрожащим голосом произнес я.
– Гарри Маккормак? – сказали они с вопросительной интонацией.
«Господи, слава богу, не Карл Халлоуэй», - подумал я, но сказал:
– Да, он самый.
– Скажите, пожалуйста, не слышали ли вы ничего странного в последние дни? Может быть, обращали внимание на что-либо необычное?
Я подумал о том, что, возможно, стоит рассказать полисменам о моих странных покупках, но все-таки не хотелось, чтобы полиция пришла к каким-то выводам раньше меня.
– Нет. А что-нибудь случилось?
– Да… Дело в том, что за последние дни в нашем районе пропало уже две девочки, и мы теперь прочесываем округу, опрашивая соседей, не сталкивались ли они с чем-то необычным.
– Но… Нет, сэр, вправду, ничего такого. Обыкновенные будни.
– Хорошо. Что ж, если вы вдруг что-либо вспомните либо заметите – обязательно сообщите нам.
– Непременно.
Они ушли, а я хотел отправиться на кухню сделать себе бутерброд, но неожиданно вспомнил: «Доски!». Как ошарашенный, я побежал на задний двор и… ни-че-го. Все снова пропало. Никаких следов вчерашней груды, заполнявшей половину площадки.
Тогда я подумал, что явная проблема, когда ты живешь один, - это то, что тебе совершенно не с кем посоветоваться о бытовых вопросах, которые происходят с тобой. Кто может лучше тебя знать, что творится в твоей жизни? Никто. Ты один. И это было грустно.
Так или иначе, я отправился на кухню варить кофе и завтракать.
Когда я закончил, я решил не читать газету, а порепетировать, что я скажу на собеседовании. В принципе, я был довольно уверен в себе, а потому на это ушло минут двадцать..
Я стал понемногу собираться: оделся в ту одежду, которая еще оставалась свежей, как возможно было причесался, побрился, надел сумку через плечо, в которую дрожащими после вчера руками все-таки сложил ноутбук, и поехал.

9.

– О, Гарри! Наслышаны о вас, наслышаны, - услышал я обращенные ко мне слова, как только вошел в кабинет главного редактора. – Нас сразу заинтересовали ваш опыт и послужной список. Но, скажите, что вас привело к нам – ведь ваши амбиции явно должны быть выше такого мелкого издания, как наше.
– Понимаете, мне необходимо отвлечься, - честно сказал я. Я соскучился по работе. А кроме того – чего греха таить – мне сейчас необходимы деньги. Любые.
– Что ж, я думаю мы друг друга поняли.
Мы перекинулись с ним еще парой фраз. Он спросил меня, на какие темы я предпочитал писать на прошлых местах работы.
На этом, собственно, собеседование было закончено, и мне торжественно заявили:
– Что ж, если все вправду так, то поздравляю – вы приняты! Когда вы готовы приступить к выполнению своих обязанностей?
– Да хоть завтра! – торопливо выпалил я.
– Здорово. Так и сделаем. Тогда завтра на 9.00 жду вас в офисе.

10.

Когда я возвращался домой, мое настроение даже несколько поднялось. Я немного забыл обо всем, что было в последние дни, и радостно подумал: «Ничего, как-то да будет».
Однако мои радужные мысли разом улетучились, когда, подойдя к дому, я снова увидел на заднем дворе наваленные доски и сваи.
«Да черт подери!».
Я забежал в дом, ринулся к телефону и на этот раз решил уже не стесняться в выражениях:
– Слушайте вы, уроды, я вас с последний раз предупреждаю – прекратите присылать мне эти чертовы доски, иначе я сожгу вашу контору вместе с вами!
– Мистер Халлоуэй, не говорите с нами, пожалуйста, в таком тоне…
– Слушай, овца, да я с тобой еще не так поговорю, когда…
– Послушайте, мистер Халлоуэй. Определитесь, пожалуйста, что вам нужно. Дело в том, что присланный вам товар не был заказан в один день оптом. Вы ежедневно заказываете новую партию товара на следующий день. Проверьте ваш аккаунт – возможно, вы просто… забываете, что делаете заказы.
– Ты что, дура, охренела, - выпалил я, но самом деле уже несколько подсел после ее слов о ноутбуке. – Идите к черту! – я бросил трубку.
«Вот оно что, - подумал я. – Ну конечно! Ноутбук! Черт подери, это же так просто. Какой-то хрен попросту мог взломать меня… Или же это вовсе может быть какой-то вирус. А то, что доски пропадают? Да Господи - они наверняка стоят не таких уж малых денег, а потому их могут попросту красть!».
Вначале я решил проверить все свои аккаунты сам. Ничего не обнаружив, я все-таки на всякий случай обновил все пароли.
Теперь, уверенно подумал я, стоит все-таки отнести ноутбук специалисту – он явно найдет какие-то провалы в безопасности.
Немного расслабившись и успокоившись оттого, что нашлось объяснение аду последних дней, я решил в очередной раз прогуляться.
Эта прогулка, пожалуй, была первой абсолютно спокойной за последние дни. Я вдыхал запахи осени, наблюдал за людьми и даже улыбался в ответ слегка пробивающемуся сквозь тучи солнцу.
Когда я вернулся, было уже семь вечера.
Впервые за последнее время я решил посмотреть какой-то фильм.
Так, за просмотром, я и уснул.
Проснулся я вполне обыденно и, что радостно, без вспышек тревоги. Я довольно быстро почистил зубы, умылся, позавтракал и отправился на первый день своей трудовой деятельности.
Даже пропавшие на этот день доски с заднего двора казалось, не произвели на меня такого сильного впечатления, как обычно.

11.

Войдя в здание, я увидел главного редактора, который зашел несколько впереди меня. Решив, его догнать, я подбежал к нему и поздоровался.
Он странно посмотрел на меня и спросил:
– Простите, но вы кто?
– Как кто? Ваш новый работник! Неужели вы забыли? Гарри Маккормак, – улыбка все еще не сползала с моего лица, потому что я решил, что главред так странно подумал разыграть новичка.
– Простите, сэр. Но все новые работники проходят непосредственно через меня. Вас же я совершенно не помню и – более того – не знаю.
Понемногу моя улыбка слезла с лица.
– Да вы что, шутите?!
– Не задерживайте меня, пожалуйста, - мне нужно работать. – И он просто ушел, проскользнув в лифт и отправившись на свой этаж.
Да что же это такое? Как это понимать?! Доски, сваи… Теперь этот, которому отшибает память за один день.
Некоторое время я попросту не знал, что делать. Подниматься к нему в кабинет, судя по всему, было абсолютно бесполезным занятием.
Я стал чувствовать, что какая-то невидимая петля сужается на моей шее.
Так или иначе, я понял, что мне придется вернуться домой.
Подходя к своей улице, я услышал что впереди звучат сирены. Подойдя ближе, я уже мог различить несколько машин копов и скорой помощи. Подойдя еще ближе, я увидел, что находятся они возле моего дома. Что мой задний двор разрыт и над ним копошатся люди в форме.
– Вот, это он! – закричала моя соседка, когда увидела меня.
В этот момент ко мне ринулась целая тройка копов. Не понимая, что происходит, я стоял как вкопанный.
– Они подбежали ко мне с выхваченными пистолетами, крикнули: «На землю! Лечь!».
Словно во сне, я повиновался.
Они завели мне руки за спину, надели наручники и сказали: «Вы подозреваетесь в тройном убийстве. Вы можете хранить молчание, потому что все, что вы скажете, может быть использовано против вас в суде».
Последнее, что я увидел перед тем, как меня посадили в полицейскую машину, - это то, что из-под земли на моем заднем дворе достают маленький, где-то размером чуть больше метра в длину, гроб.

12.

Меня привезли в участок. Коп, сидящий передо мной, махал руками, кричал и угрожал мне.
– Ты знаешь, подонок, что мы сделаем с тобой? Знаешь?! Нет, ты не знаешь!
В этот момент за дверью появилась женщина. Коп вышел к ней. Я видел, что она говорит с ним на повышенных тонах, но потом коп недовольно взмахивает руками и уходит.
Она медленно зашла в помещение.
– Карл? – осторожно спросила она меня.
«Опять, подумал я».
– Нет, сколько можно вам всем повторять?! Я не Карл! Я – Гарри!
– Замечательно, Гарри. Здравствуй.
– Здравствуйте. Но кто вы такая? Почему я здесь и…
– Стой-стой, родной. Слишком много вопросов. Куда важнее не кто я, а кто ты.
– Кто я, мне известно, черт подери!
– Прошу тебя, Гарри, не злись. Скоро ты все поймешь. Просто выслушай меня. Да, ты Гарри Маккормак, 1987 года рождения, окончил среднюю центральную школу Ванкувера, потом факультет журналистики университета. Вот уже три месяца как тебя уволили и ты сидишь дома. Есть где-то ошибка?
– Нет… Почти… Я не сижу дома! Я позавчера устроился на работу!
– Да? Вправду? А твой "работодатель" говорит другое…
– Та да, придурок какой-то. Я пришел к нему сегодня, а он говорит, что понятия не имеет, кто я!
– Гарри, подожди секундочку, – она встала, взяла со стола видеокассету и вставила в магнитофон. – Смотри.
Я увидел, как я стою при входе в здание, в котором располагается офис журнала, куда я устраивался. Потом я захожу внутрь и начинаю бродить в вестибюле туда-сюда.
– Гарри, это тот самый день, когда ты приехал устраиваться на «собеседование». Можешь поверить нам, к главному редактору ты так и не попал… Ты все время пробродил по вестибюлю, после чего отправился домой.. .
– Но как же так?! Я же помню!
– Помнишь? А что есть память, Гарри? Где кончается память, а начинается реальность и фантазии о будущем? Это все игры мозга… К сожалению, ты все это придумал.
– Я… Я… Не верю! Не верю вам!
– Не веришь? Тогда посмотри сюда – и она положила передо мной три фотографии трех мертвых девочек, лежащих на земле. – Их ты тоже не помнишь?
У меня резко заболела голова. Казалось, что вспышки безумного света невыносимо мучают меня.
– Посмотри, Гарри! Посмотри на них! Взгляни в лицо самому себе! Их ты тоже не помнишь?!
– Нет! – закричал я и съежился в кресле!
– Хорошо, Гарри, а твой ноутбук. Мы нашли в нем чертежи. Ты всегда говорил, что обладаешь ужасающим пространственным воображением. По этим чертежам нельзя так сказать… А знаешь ли ты, что это за чертежи? Это – чертежи гробов!
– Неееет! – я закричал и, как мне показалось, потерял сознание.

13.

– Гарри! Гарри! - она стояла надо мной с фонариком и светила поочередно в оба глаза. – Вот он и явил себя. Так же, как являл себя и во все прошлые разы. Помнишь ли ты, что произошло двадцать минут назад?
– Нет, - утомленно сказал я.
– Он вернулся.
– Кто?..
– Карл. Карл Халлоуэй, - она замолчала, но через секунд десять продолжила:
– Должно быть, слишком долгое сидение дома привело к первому психозу. Тогда ты – прости, точнее, Карл – и замыслил дебютное убийство.
– Нет… Нет… я буквально плакал и выворачивался в кресле, как червь. Я не убийца!
– Ты – нет. Карл – убийца.
Она снова замолчала.
– Вероятнее всего, ты создал вторую личность тогда, когда твое одиночество стало невыносимым. Посуди сам – ты три месяца не общался ни с кем, никого не видел. Ты лишь изредка выходил на прогулки… Да на этом и все. Но, поверь, я помогу тебе.
– Вы – врач?.. – дрожащим голосом с отчаянием всхлипнул я.
– Да, я врач. И я не хочу, чтобы ты отправился в тюрьму, потому что она окончательно сломает тебя. Ты болен, Гарри. И ты не виноват в этом. Я всего лишь хочу показать, что никто не застрахован от того, что случилось с тобой.
– И как мне быть? Как мне жить дальше с этим?
– Я здесь, чтобы помочь тебе в этом. Мы поместим тебя в лучшую психиатрическую клинику Ванкувера, я буду лично вести твое дело. Я не могу дать никаких гарантий, но мы попробуем… В любом случае, в клинике тебе будет намного лучше, чем и в тюрьме, и в собственном доме…

Эпилог

Последнее, что я помню из этого дня, что меня везут в машине психиатрической лечебницы с прутьями на окнах, и я смотрю сквозь зарешеченное окно на свой город. Город, которого я так никогда на самом деле и не знал. Смотрю на людей, которых никогда на самом деле не знал и в целом на такой же самый мир…
А сейчас должна прийти медсестра, чтобы дать мне очередную дозу таблеток, чтобы я мог хорошенько выспаться. За последнее время мне этого очень недоставало. Дайте мне поспать. Просто дайте мне поспать. И я буду вам благодарен, как последний еврей, спасенный поляками во время Второй Мировой.
Последний раз редактировалось HalfBlood Чт май 13, 2021 2:58 am, всего редактировалось 1 раз.
Этик - не равно идиот. Логик - не равно интеллектуал. Интуит - не равно возвышенная личность. Сенсорик - не равно быдло.
Аватара пользователя
HalfBlood
Активист
Активист
 
Сообщения: 691
Зарегистрирован: Вт фев 20, 2018 10:23 am
Пол: Мужской
Соционический тип: Бальзак
Тип по психе-йоге: Августин (ЛЭФВ)

Пред.След.

  • { SIMILAR_TOPICS }
    Ответы
    Просмотры
    Последнее сообщение

Вернуться в Новые дневники

Кто сейчас на конференции

Зарегистрированные пользователи: Атех, GoGo [Bot], Google [Bot], LeRoy, Yandex 3.0 [Bot], Yandex [Bot], на лошади весёлой