Естественная мистика
Я очень рад быть здесь и делится с вами опытом в отношении мистики.
Мистика будет описана здесь как естественная мистика. Многие связывают со словом мистика религиозные образы, а также определенные божественные представления. Я же отхожу от этого и говорю о естественной мистике.
Это выступление состоится в доме Рудольфа Штайнера. Штайнер был естественным мистиком. Это значит: он был в созвучии с более великим движением, которому он позволил себя вести и благодаря ему достиг уровня познания, которое простирается гораздо дальше известного до сих пор и еще сегодня продолжает влиять и воздействовать. Несмотря на то, что он был мистиком, и это несомненно, он не говорил о теософии или даже о теологии. Он говорил об антропософии: мудрости человека. Поскольку в человеке, как он есть, наиболее глубоко раскрывается последнее доступное нам познаваемое.
Перводвигатель
Как пришел я к этому представлению о естественной мистике. Примерно два года назад я был очень болен. Тогда я читал книгу о Мейстере Экхарте, не мистическую книгу. Книга была написана философом. Он указывал, что Мейстер Экхарт был по сути философом, и что то мистическое, что он познавал, находится в связи с философскими взглядами. Как раз в то время, когда магистр был в Париже, стали известны первые переводы Аристотеля, выполненные Аверроэсом, арабом, издавшим на арабском языке объемный комментарий обо всех книгах Аристотеля, который затем был переведен на латынь и стал общедоступен. В этой книге о Мейстере Экхарте была только одна страница. Все о чем говорил Аристотель уместилось на одной странице. Для меня это оказалось сокрушительным.
Теперь мы находимся уже непосредственно в естественной мистике, и я описываю шаги, которые привели к этому внутреннему движению по направлению к естественной мистике.
Аристотель, основываясь на наблюдениях, утверждал, что все сущее пребывает в движении. Из этого он делает вывод, что должна существовать сила являющаяся первопричиной всякого движения. Он назвал эту силу перводвигатель. Но что это значит? Что он двигает? Существует ли нечто перед ним, что он мог бы двигать? Как же тогда вообще возникает движение всего, что существует? Оно возникает из мышления духа. Аристотель назвал этот дух ноус. Ноус обозначает больше того, что заключено в нашем немецком слове «дух». Оно включает и интеллект, оно связано с обоими. Итак, эта духовная сила, сила, которая движет всё, должна быть духовной и интеллектуальной силой, потому что всё, что двигают, движется с любой точки зрения осмысленно и является в то же время связанным со всем остальным, и эта связь осмысленна.
Из этого Аристотель заключает: этот дух мыслит, и то, о чем он размышляет, воплощается в бытии. Только потому, что он об этом думает, пока он об этом думает, и как он об этом думает, воплощается это в его бытии, всё. Нет ничего, что существует и что движется, что не было бы задумано этой духовной силой.
Последствия
Что это обозначает? Это значит: всё правильно. Сущее было так помыслено, таким его желали, как оно есть, отличий нет. Вы еще можете следовать за мной?
Участники выражают согласие.
Что же это обозначает в точности? Эта духовная сила выходи далеко за пределы того, что мы включаем в наше понимание образов Бога, намного дальше. Она является истинной, первоначальной творящей силой. Для неё не существует добра и зла, не существует правильного и ложного, нет жертв, ничего из того, на что мы разделяем наш мир.
Если мы начинаем двигаться вместе с этим движением, если мы находимся в гармонии с этим движением, для нас исчезают все эти различия, исчезают полностью. Присоединиться к этому движению это естественный процесс, процесс постижения, в котором это постижение воспринимается серьезно с любой точки зрения.
Что прекращается, если мы воспринимаем это серьезно? Прекращается любая религия, любая мораль. Теперь осознаете вы размах естественной мистики, то как она все ставит на голову?
Применение
Ну а теперь, то, что я описал в большей степени философски, я использую в моей работе. Например, когда я с кем-то работаю, у кого есть проблема, кто со мной хочет работать, я ставлю заместителя, не называя о чем идет речь. И вдруг их охватывает движение, непреодолимое. Если в работе участвуют много заместителей, то через это движение возникает связь того, что ранее было разделено.
Это движение духа, который полностью устраняет различие между добром и злом, между принадлежностью и не-принадлежностью, между избранностью и проклятостью. Это можно наблюдать. Я приведу пример, чтобы вы могли это лучше понять.
Примирение в России
В мае я был во Владивостоке на самой дальней границе России и проводил там семинар. На нем присутствовали около 150 участников: семейные расстановщики, семейные расстановщики со специальным образованием. Мы говорили о судьбах России и о судьбах их семей в период правления Сталина. И не было никого, в чьих семьях не было бы жертв: убиты, сосланы в лагеря, умерли от жесточайшего голода. Всех коснулась эта ужасная судьба.
После того как группа освоилась с моим новым методом работы, я выбрал двенадцать мужчин и двенадцать женщин. Участники семинара были расположены в форме большого круга, и я поставил заместителей в середину этого круга, смешав мужчин и женщин. Потом я выбрал одного мужчину, поставил его в центр и сказал: «Ты замещаешь Сталина».
При такого рода методике не говорится ничего, вообще ничего. Никто не знал, кого он замещает, исключением был заместитель Сталина. Потом началась расстановка, движение духа.
Должен ли я рассказывать дальше? Вы можете меня слушать?
Согласие участников.
Итак, заместитель Сталина смотрел в небо, он долго смотрел в небо. Потом он стал выталкивать одного за другим в середину. И там они падали на пол, некоторые громко кричали, некоторые немного отдалялись. Этого Сталину было не достаточно. Из внешнего круга он брал еще людей и вталкивал в середину.
Как я упоминал, все протекало медленно, очень медленно. Движения духа очень медленны. Все были охвачены другой силой. Затем, примерно через час, Сталин отошел к внешней границе, снова смотрел в небо и преклонился перед женщиной, которая сидела на полу, и положил голову ей на колени. Он закрыл глаза, как будто он сейчас умрет.
Не было сказано ни слова. Все происходило как бы само по себе. Для меня на этом все завершилось, и я не хотел спрашивать, что это было. И тут некоторые из тех, кто входил в группу заместителей, начали рассказывать о том, что они пережили. Кто-то не мог говорить. Другие рассказывали, что они начали молиться.
И кое-что еще: в конце, когда Сталин умер, те, кто был в центре расстановки, встали и некоторые из них поклонились ему, глубоко поклонились.
В конце заместитель Сталина говорил о том, что он пережил. Он сказал: «Никто не может меня ни в чем упрекнуть. Я был избран другой силой и служил ей. Те, кого я толкал в середину, не имели своей головы. Они были полностью обезличены. У меня тоже не было при этом никаких чувств. Я находился на службе. Потом в конце я посмотрел на небо и заметил, что эта могучая сила меня покидает. И потом я полностью обессилил.
Бросалось в глаза следующее: все, и преступники и жертвы, были согласны с тем, что происходило. Глубоко в душе они были согласны, даже жертвы. Не было упреков, обвинений, ничего. Все очень глубоко осознали, что здесь откуда-то из вне происходило движение на службе у России. Все с этим согласились.
Это движение духа, без различия на добро и зло, призванное на другую службу. Когда мы это сравниваем, то как это пусто, когда мы, например, Сталина называем преступником и сожалеем о жертвах. Находимся ли мы в гармонии с вечным движением, которое далеко превосходит, то, что мы себе желаем или представляем? Итак, это для того, чтобы вы могли представить себе картину.
Рай
Я был когда-то теологом, и до сих пор остаюсь им в определенной степени, и хорошо знаю библию. Сейчас я смотрю на нее по-другому. Итак, я разгадываю картины, которые помогают понять описываемые события, потому что я не боюсь Бога. Потому что Бог, которого все боятся, является идолом. Он один из многих, иначе он не смог бы быть ревнивым. Он является богом для одной группы, не для всех. Иначе не могли бы одни быть избранными, а другие проклятыми. Это бог точно по нашей внутренней картине о добре и зле, по нашему образу.
Я еще раз перечитал историю о рае. И мне кое-что бросилось в глаза. Адам и Ева вкусили под влиянием змия от древа познания и были затем изгнаны из рая. И говорится, что это было за познание. Это было познание добра и зла.
Что есть познание? Если мы сравним это с тем, что я говорил ранее, может ли это быть познанием? Или это побочный продукт движения духа, когда мы вдруг начинаем различать, кто добрый, а кто злой? И в качестве последнего вывода, кто может жить, а кто должен умереть. Познание, так называемое познание добра и зла является началом всех убийств.
И это началось уже с Каина и Авеля. Каин убил своего брата Авеля. Зачем? Потому что он сказал: «Бог оказывает предпочтение ему, а не мне». Таким образом он свое разделение добра и зла переложил на бога и убил брата. Кого он таким образом убил? Он убил бога, конечно же. Кого еще?
Может быть я в этом уж слишком далеко зашел. Я не могу всего говорить. Все войны, все большие конфликты возникают, потому что одни говорят: «Мы хорошие, а вы нет». Или еще точнее: «Наш бог правильный, а ваш – нет». Все большие убийства совершаются во имя Господа и против зла. Нам достаточно лишь посмотреть на то, что происходит сегодня. Я даже не хочу это называть. Вы знаете это лучше меня.
Войти в движение духа, преодолеть разделения добра и зла, с равным вниманием обратиться ко всему сущему, вот что является движением мира, истинным движением мира. И это является истинным движением любви, без различия. И это естественная мистика, свободная от ограничивающих образов, которые мы имеем. А также свободная от ограничивающих представлений, которые мы имеем о Боге.
Что произойдет, если мы позволим этому движению захватить нас? Так называемое познание добра и зла прекратится, со всеми последствиями. Что тогда произойдет с нами? Мы вернемся назад в рай, где Бог проходит меж людьми. Именно это было раем. Бог проходил меж людьми, как один из них.
Я думаю, я уже слишком долго говорил. Это сложно, то, что я здесь говорю.
Протесты участников.
Нет? Я приведу конкретный пример. Должен я сделать это конкретно?
Совесть
Я хочу перейти к разговору о системе элементов и их взаимозависимости. Разделение на добро и зло имеет корни в нашей совести. Кто разделяет между добром и злом? Спокойная совесть. Лишь только спокойная совесть различает, кто имеет право на принадлежность, а кто - нет.
Движения совести, которые мы переживаем как вину или невиновность имеют ограниченную область действия. Поскольку с помощью совести мы в каждый момент знаем, что мы должны делать, а также, что нам позволено, для того, чтобы принадлежать к своей семье. Невиновность это не что иное, как чувство уверенности, что мне позволено принадлежать. Кто позволяет себе ослушаться, у того неспокойная совесть. А неспокойная совесть есть не что иное, как страх потерять принадлежность.
Итак, совесть связывает нас с нашей семьей и отделяет от всех остальных. То, что нас отделяет ото всего – это спокойная совесть. Каждый, у кого спокойная совесть, отклоняет других. Иначе он не смог бы иметь спокойную совесть. Каждый, кто чувствует себя моральным, желает другому зла. Каждый моралист берет на себя право решать вопросы жизни и смерти. Когда он выносит моральный приговор, он говорит: «Ты можешь жить, а ты – нет». И даже более: «Тебе разрешено на небо, а ты должен в ад». Именно так это и происходить. Где же тогда любовь? Где же тогда счастье? Где же тогда мир? Где же тогда радость? Всё отдано в жертву.
Справедливость
Ну что же, я не вполне уверен, могу ли я продолжать говорить. Я сказал уже слишком много. Я расскажу вам небольшой пример, вот вы удивитесь.
Однажды я был в Канаде у индейцев. Я проводил там курс. И один вождь рассказал мне, что в их языке нет слова для понятия «справедливость». Вы можете себе это представить? Ни единого слова для справедливости. И тогда я его спросил: «Если один убьет другого, что вы тогда делаете?». Он ответил: «Его усыновляет семья жертвы».
Ну конечно, мы ведь хотим быть праведниками. Мы говорим, мы хотим быть праведниками и прежде всего наш Бог должен быть праведным. Я еще раз вернусь к перводвигателю. Может он быть праведным? Если всё исходит от него, может он быть праведным?
Если мы требуем от Бога, чтобы он был справедливым. Бог ли он всё еще в таком случае? Если он должен служить справедливости, как мы себе это представляем, тогда справедливость и есть Бог, а наш так называемый Бог находится на службе у этой справедливости. А что значит справедливость? «Я убью тебя». Вот это справедливость.
Я не дам себя провести. Я знаю, что это так, и я настороже. Все, кто хотят справедливости, хотят смерти кого-то другого. Когда вы взываете к справедливости Господа, что он должен сделать? Он должен кого-то убить. И даже более того, он должен их вечно жарить в аду. Да, именно так, именно так.
А что тогда делают спасенные в раю? Они всё время смотрят в ад. Они и должны это делать. Они всё время смотрят в ад. И это должно быть спасением на небесах?
Уж лучше я вернусь назад в рай, где отсутствует деление на добро и зло, на совершенно другой уровень.
Сфера влияния
Что является величайшим несчастьем Запада? Никто до меня не смог понять, что вызывает совесть. Все были в сфере влияния совести. Всё христианство, все философы, все были в сфере влияния совести. Дело зашло так далеко, что совесть была названа гласом Божим в душе, которому непременно нужно следовать. И все отправляющиеся на войну, отправляются воевать с чистой и спокойной совестью. Итак, я вывел это на чистую воду. А это то, что открывает путь для внутреннего движения любви, которое выходит за пределы всех этих различий.
Я всегда сомневаюсь, могу ли я это говорить. Как долго я уже говорю? Только полчаса. Должен я здесь еще полтора часа говорить?
Смех в группе.
Хорошо, я приложу максимум усилий.
Восприятие
Совесть, которая привязывает нас к группе, определяет, что мы можем знать, а что нет. Она определяет, что мы можем воспринимать, а что нет. Поэтому они все слепы, те, кто заключены в одну группу и обречены в ней и на процветание и на гибель. Они боятся воспринимать что-либо иное, кроме того, что им позволено.
Что такое страх? Быть исключенным, вот что такое страх. Все образы Бога, которые у нас есть, которые так нелепы, какими бы нелепыми они не были, все они сохраняются верующими из страха перед Богом. Кто остается заключенным в рамки этого страха, тот отрицает других и всегда именем Господа.
Жертвы
Я приведу вам пример, совсем простой. Однажды я был в Израиле. Там есть раскопки, которые относятся к периоду заселения страны, т.е. прежде чем израильские племена заняли Канаан. Там был большой четырехугольный алтарь. Он был предназначен для жертвоприношения детей. В те времена было достаточно распространено жертвоприношение первенцев, и существовало представление, что на родителей в этом случае снисходит божье благословение.
Позднее в Иерусалиме существовало капище, место поклонения Молоху. К нему совершали паломничество жители Израиля, иудеи, чтобы принести в жертву своих перворожденных детей. Образом идола была печь. В ней разжигали огонь. И туда бросали детей, а родители старались при этом петь как можно громче, не желая больше слышать крики детей.
Пророки в этом деле опережали других. Существует повествование об Аврааме, который должен был принести в жертву своего сына Исаака. Это полностью соответствовало представлению, что так проявляется благосклонность Господа. Эта история была позднее несколько изменена, но даже сегодня, когда дети её слышат, они испытывают тот же страх быть убитыми.
Я объединил это в одной истории и рассказываю её вам сейчас.
Вера и любовь
Одному мужчине ночью приснился сон, что он услышал голос Бога, который сказал ему: «Вставай, бери твоего сына, твоего единственного и любимого, веди его на гору, которую я тебе укажу, и там принеси его мне в жертву!».
Утром мужчина встал, посмотрел на своего сына, своего единственного и любимого, посмотрел на свою жену, мать своего сына, посмотрел на своего Бога. Он взял ребенка, отвел его на гору, построил алтарь, связал ему руки, достал нож, чтобы его зарезать. Однако тут он услышал еще один голос, и он вместо своего сына зарезал овцу.
А теперь:
Как сын посмотрит на отца после этого?
Как отец посмотрит на сына?
Как посмотрит жена на мужа?
Как посмотрит муж на жену?
Как они посмотрят на Бога?
И как посмотрит на них Бог - если он есть?
И другой мужчина увидел ночью сон и услышал голос Бога, который сказал ему: «Вставай, бери твоего сына, твоего единственного и любимого, веди его на гору, которую я тебе укажу, и там принеси его мне в жертву!».
Утром мужчина встал, посмотрел на своего сына, своего единственного и любимого, посмотрел на свою жену, мать своего сына, посмотрел на своего Бога. И он сказал: «Я не буду этого делать!».
Как сын посмотрит на отца после этого?
Как отец посмотрит на сына?
Как посмотрит жена на мужа?
Как посмотрит муж на жену?
Как они посмотрят на Бога?
И как посмотрит Бог - если он есть – на них?
Итак, что есть христианское учение? Бог был оскорблен нашими грехами. Это надо себе представить. Действительно, это необходимо себе представить. И он потребовал искупления. И кто должен был искупить вину? Он позволил своего собственного сына распять на кресте. И не было того другого голоса, который бы вступился.
И многие верят еще и сегодня, что Бог недоброжелателен по отношению к жизни.
Жизнь и любовь
Теперь давайте посмотрим на многочисленные духовные пути. Недавно я был в Мадриде и ходил в Прадо, замечательный музей. Я видел там великолепные картины и много изображений святых. Все они были изнуренными, все без исключения. Разве это не странно? Что требуется для того, чтобы достичь просветления? Самоотречение. Это даже называли умерщвлением плоти. Всё против жизни? Это всё от так называемого Бога, который хотел любви?
Итак, я лучше буду придерживаться естественной мистики. Постепенно становится ясно, каков размах у естественной мистики.
Я сказал уже слишком много. Нельзя вносить сор из избы. Но я сделаю нечто конкретное, совсем конкретное. Я думаю, кое-кто на меня рассердится, если я это сделаю. Но я всё равно уже давно перестал бояться.
Мама
В чем раскрывается этот вечно творящий дух самым замечательным образом. Что является величайшим проявлением Господа? Мама.
Сможем ли мы вынеси то, что мы существуем, сможем ли увидеть в ней этот творящий дух в момент созидания? Выдержим мы это?
В библии есть молитва Иисуса, которая гласит: «Отче наш, сущий на небесах». Я еще не видел ни одного отца без матери. Отцом можно стать, если есть также и мать. А где же здесь тогда мама?
Если я говорю: «Отче наш, ты мой отец здесь с моей матерью. Здесь я низко преклоняюсь перед тайною жизни». Вы замечаете разницу? И это тоже естественная мистика.
Что мы делаем тогда? Я много имел дела с людьми, и тогда они говорили о своей матери. Меня всегда охватывает благоговение, когда я это слышу.
Многие имеют три образа своей матери, три внутренних образа, и за ними неотступно следуют определенные чувства. По большей части это чувства неприятия. Можете вы почувствовать это также и в вас? Я удовольствием смотрю на матерей. Здесь тоже прошла мама с маленьким ребенком на руках. Мне доставляет большую радость смотреть на это. Я смотрю на это с благоговением, с очень глубоким благоговением.
Когда я себе представляю мою маму или любую маму, думаю о том, что она пережила, что взяла на себя, начиная с беременности, испытывая страх, все ли идет хорошо, страх перед родами, которые для многих женщин являются смертельно опасными. Потом она прикладывает ребенка, каждого из нас, к своей груди и кормит, день и ночь думает о нас, всегда рядом с нами, многие, многие годы. А что помним мы? Три образа. Три образа, только представьте себе это. Мы берем на себя право осуждать матерей? Из-за трех образов? Из всего изобилия и полноты образа матери эти три образа составляют самое большее один процент. И на них мы ориентируемся?
Медитация
Я проведу с вами медитацию, для разнообразия. Закройте глаза. Мы посмотрим сейчас на нашу маму, какая она, такая, какая она есть.
Такая, какая она есть, она задумана этим вечным духом. Такой, какая она есть. Такой она была выбрана для нас этой творящей силой, чтобы стать нашей мамой.
Как может кто-то сказать: «Моя мама», как если бы она ему принадлежала, как если бы у него было преимущественное право на нее или притязания, ведь она же является чистым подарком, божьим откровением, живым божьим откровением. Так беру я её сейчас в свое сердце, в мою душу, и встречаю в ней, в самой глубине, Бога. И потом пребываю перед ней в благоговении. Только тот, кто так принимает свою маму, принимает вместе с ней и свою жизнь, и свое счастье.
О’кей. Вот так проста естественная мистика – и так глубока.
Автор - Берт Хеллингер
(С) http://www2.hellinger.com/ru/home/semei ... 1/mistika/