adrian08 » Вт июн 30, 2009 11:22 pm
Хорошо, попытаюсь. В принципе я уже пытался систематизировать все это на "бумаге" - раз некому рассказать, хотя бы так.
По мере роста ребёнка то, что было ему когда-то запрещено, становится возможным и доступным сейчас, и это сомнению не подлежит.
Однако, по-видимому, я не тот ребёнок, которому с этим «повезло»: сложно себе даже представить всего того списка запретов, наверное, легче было бы перечислить, что можно. Причём нужно заметить, что все те запреты до сих пор остаются запретами, хотя мне уже 21 год.
Итак, мне всегда было разрешено спать, есть и учиться. Вот, пожалуй, и всё, что можно. Всё что выходит за эти рамки – под запретом.
Я помню, с каким нежеланием я шёл на дни рождения своих родственников, потому что каждый раз знал, что обязательно какой-нибудь «добрый» дядя или тётя как бы в шутку публично, а затем и на полном серьёзе по мере моего взросления, спросят моих родителей, а не налить ли Андрею чуть-чуть вина. А далее шла пятиминутная лекция в стиле («Мой сын никогда пить не будет, и даже не предлагайте»). То же отношение, естественно, было и к курению.
Да, я отродясь не пробовал курить и употреблять спиртное, и думал, что это лично моё решение. Всё же это вовсе не так, это всего-навсего «указание сверху», продиктованное родителями.
Они всё хотели и хотят «воспитать» меня ХОРОШИМ, а ведь хотеть этого чревато очень серьёзными последствиями, и самое ужасное, что я поддался их желанию меня так воспитать. А значит это – то, что я НЕ могу их ослушаться.
Не потому ли мне приходится изображать «хорошего», притворяться «хорошим»? Не по этой ли причине я проявляю своё недовольство к окружающим не открытыми скандалами, не истериками, а обидами, высокомерностью, подчас грубостью, но всегда и неизменно являюсь «правильным».
И всюду этот «цензор, внутренний родитель», который оценивает всё: нельзя пить, нельзя курить, нельзя плохо учиться, нельзя мусорить, нельзя произносить бранные слова, нельзя гулять вечером, нельзя поздно приходить домой, нельзя поехать с одноклассниками на дачу с ночёвкой, нельзя идти с ними же на дискотеку, нельзя поздно ложиться спать и т.д.
В секции никуда я записан не был, всю жизнь просидел дома. Соответственно и поводов для знакомств тоже не было. В школе также не было друзей, потому что очень не повезло с классом, как я уже и писал.
Вообще, надеяться на то, что у меня появится друг, я уже давно перестал. Была у меня одна теория, которая нашла подтверждение у многих известных психологов. Чем старше ты, тем меньше шансов найти друга. Например, Шахиджанян В.В. вообще определяет границу, после которой можно найти только партнёра, а не друга, − в 21 год. Как видите, мне уже поздно.
Нужно отметить, что, выбирая друзей, немаловажную роль играет внешность. Т.е. существуют некоторые критерии, по которым мы выбираем друзей. И наивно полагать, что два друга друг к другу не испытывают, по меньшей мере, симпатии. Если не сказать о большем, чем просто о расположении. Другое дело, что это может даже ими не осознаваться. И здесь можно уже вспомнить не только Шахиджаняна В.В., но и Курпатова А., исследования которых, впрочем, так или иначе, опираются на работы З. Фрейда и О. Вейнингера.
«Хотя половая возбудимость, – пишет Вейнингер, – представляется противоположностью и оскорблением дружбы, но между мужчинами дружба вне полового, хотя бы и бессознательного, элемента невозможна. Доказывается это уже невозможностью дружбы между мужчинами, не симпатичными друг другу по внешности».
Так скажу, что для меня слово «друг», по существу, не имеет множественного числа. А «друзья» по смыслу встают в один ряд вместе с товарищами, приятелями и знакомыми. Мне друзья не нужны, мне нужен друг. И оттого я не стараюсь завязывать знакомства: какой в них смысл, если они для тебя, да и ты для них, никто, по сути. Вот, например, зачем знакомиться в группе, где я учусь, если через несколько лет после вручения дипломов с высокой вероятностью мы больше не увидимся, если только формально дружить по типу («Привет – рукопожатие – привет»).
Да и нет там людей, с которыми бы мне захотелось завязать знакомство. Ведь, согласитесь, не с каждым мы готовы поддерживать хорошие отношения, этот человек должен быть нам симпатичен.
Привыкать друг к другу всё это время, ласкать себя надеждой, что вы будете хорошими друзьями, а потом в одночасье расстаться? Нет, уж, извините. Это не по мне. Всё то, о чём было описано абзацами выше, можно заключить в одном слове – я интроверт.
Можно было бы написать ещё что-нибудь, однако, приведу монолог одного психолога на тему индивидуально-психологических типов человека, с утверждениями которого я полностью согласен.
«Интроверту крайне важно иметь одного-двух «верных друзей», желательно таких же по характеру, как он. У таких «приятелей» сам процесс общения иногда проходит довольно интересно: они сидят в одной комнате (или дышат с двух концов провода в телефонную трубку) – и молчат. Это они общаются. И им такого общения вполне хватает – им ведь важен не сам разговор, а ощущение того, что друг рядом. Важно знать, что есть сама возможность другу позвонить – а собственно звонить и не обязательно. Именно поэтому интроверты начинают чувствовать себя одинокими, когда теряют по тем или иным причинам своего проверенного друга – а нового знакомого, столь же близкого, завести быстро им очень трудно, а иногда и вообще не получается. Ведь в отличие от экстраверта, который найдет общение везде, где есть хоть какие-то люди, интроверту установить контакт сложно».
С другой стороны, как я уже и писал, сильно мешают «рамки приличия». Помню, когда я шёл однажды домой после школы, я увидел приятелей, также шедших после уроков, однако, им было весело: они резвились, шумели и валяли друг друга в сугробах. Мне тогда было очень завистливо за ними наблюдать, и в то же время я бы не смог себе позволить «опуститься до их уровня» — валяться в сугробе и открыто испытывать чувство радости и довольства от приятных ощущений и переживаний.
И вот тут-то мы с вами нашли ещё одну причину моих страданий – эмоциональная скованность. А если ребёнок не сможет выплёскивать эмоции, а будет держать их в себе, он не сможет выразить свои проблемы, которые также будут загоняться внутрь, так он становится застенчивым. А ведь что такое застенчивость – это дикое желание общаться, и в то же время эмоциональный тормоз («я не знаю, как»). Все застенчивые люди безумно хотят общаться, но эмоциональная подавленность, неумение выразить свои чувства, когда рвёшься и при этом себя давишь, приводит к неврозам: тики, кусание ногтей и т.д.
Для того чтобы ребёнок себя подавлял, ему достаточно говорить какие-то негативные вещи: например, одёргивать всё время или "да ты всё равно это не можешь, да у тебя не получится, иди лучше почитай".
Заключение
Сколько себя помню, всякий раз, когда мне задавали вопрос, либо я сам задавался вопросом «счастлив ли я», я всегда отвечал не задумываясь. И ответом было слово «Нет».
В совокупности с осознанием того, что жизнь не вечна, и что мужчины в среднем живут 60 лет, можно заключить: 1/3 жизни уже прожита, к тому же без единого удовольствия, - то это очень угнетает. Вслед за недостижимыми удовольствиями уходит и молодость, ведь ещё десяток, другой и ничего уже не изменить.
А когда меня спрашивают, как я отдыхаю и развлекаюсь после учебы, я на полном серьёзе говорю, что я отдыхаю и получаю наслаждение от процесса обучения. И это, пожалуй, единственное удовольствие. Не правда ли, странно? Все просто в ужасе от обучения, от зачётов и экзаменов, от бесконечного числа вопрос к экзаменам (больше 200-сот), а меня это не пугает, даже, наоборот, радует: («Ведь это же здорово: чем больше вопросов, тем больше знаний получим»). И на меня смотрят, как на ненормального, хотя, по-видимому, уже привыкли.
Нужно признаться, что я-то знаю, что «удовольствие от процесса обучения» – мнимое. И называется оно – «бегство от трудностей», своеобразный «трудоголизм», причина которому очередной невроз.
Эмоциональная скованность, смешанная с пренебрежением к людям, даёт гремучую смесь, не правда ли? Осознание чего наводит на мысль, что все беды неудавшейся социализации как раз в этом и кроются.
Эмоциональная скованность – следствие одёргиваний, а пренебрежение к людям – следствие всех мыслимых и немыслимых запретов со стороны родителей по отношению ко мне. А дальше круг замкнулся: все проблемы упираются в родителей. Никогда нельзя рассматривать детей без взаимосвязи с взрослыми: любая проблема ребёнка – это, так или иначе, проблема, полученная от родителей.
ps/
Каковы Ваши чувства к родителям, они менялись с Вашим взрослением?
Судя по их же рассказам, в раннем детстве я был очень общительным и разговорчивым мальчиком, от которого «крику было…о-го-го». Потом, видимо, вследствие разочарования в родителях («Уж не знаю, по какому поводу оно появилось, может быть и кризис «трёх лет» что-то «привнёс»: такое ощущение, что окончательно меня подавили в этот период»), случилась замкнутость в характере, а со временем она только развивалась.
Затем появилось раздражение, хотя я и понимаю, что от этого лучше вряд ли становится кому-то, но простить я им их пуританское «воспитание» НЕ могу («Вы бы полезли в шахту в белом свадебном платье? Вот и я как «белая ворона» среди людей»). Раздражение вошло в привычку – невозможно найти общий язык с родителями, если в каждом слове, которое бы ни слетело с их уст, слышится одно-единственное: «Ты несвободен!».
У Вас не складывались отношения с одноклассниками. Родители знали об этом? Как они реагировали на эту проблему?
Конечно, знали. Если вы этим вопросом хотите узнать, чувствовал ли я «надежный тыл» за спиной, - то нет, я его не чувствовал. По большей части с этим вопросом разбиралась мама: ходила к учителям, разговаривала с одноклассниками, но как вы уже сами понимаете – бесполезное и напрасное занятие.
Например, до 5 класса где-то, иногда за мной приходила бабушка, как мне рассказывают, даже в её присутствии в нас кидали камнями. Ох, как неохото это всё ворошить. Например, я влетал в раздевалку в конце учебного дня, хватал свою одежду и мигом вылетал из школы, толком не одевшись, но даже в этом случае они продолжали преследовать меня. Однажды, даже до самого дома. И всё это даже и не «травка», а «поросль», я уже не говорю о «цветочках». Иначе говоря, это, по сути, не самое страшное, что было. Помню, как я негодовал на того, кто «придумал Большую перемену» - я не знал, куда мне деться, 15 минут казались вечностью. К классу я не подходил, так как на 100% можно было ожидать издевательств, поэтому самым безопасным местом, где можно было переждать, была библиотека.
Кто Вас защищал? Кто вступался за Вас? Как Вы переживали эту ситуацию? Дрались, защищались, просили помощи?
Ну, в 5 классе я перевёлся в параллельный класс, хотя это была очередная ошибка, нужно было школу менять, а не класс. А так, в первом своём классе могли заступиться девчонки. Я не сдавал сдачи никогда, так как боялся всего: ещё большего гнева, страха быть побитым и «переломанным», и в то же время я боялся сам причинить им вред («А вдруг я буду драться и случайно выбью им глаз, например»).
Ситуацию переживал очень болезненно, вы представьте как минимум целых 9 лет сплошные издевательства. Говорю же, единственная мысль, которая грела – мне было интересно узнать что-то новое, вот, пожалуй, единственное, что меня туда тянуло.
Вы пишите о ситуации, в которой наблюдали друзей, которые смеялись, баловались, валялись в снегу. А что для вас значит «опуститься до их уровня, и открыто получать удовольствие»? Что бы Вы почувствовали, если бы в Вашей жизни сложилась такая ситуация?
Начну с последнего вопроса. Если бы сложилась такая ситуация – то я бы почувствовал неловкость и стыд. Возможно, потому, что в данный момент я бы обратил на себя большее внимание, чем обычно.
Да и, как бы я смог радоваться чему-то, в то время как всё остальное этому не способствовало. От того я и праздники не люблю, потому что не понимаю, чему люди радуются.
Как Вы почувствовали, что несчастны и жизнь проходит мимо?
Ну, несчастным себя почувствовал, когда ещё в школе учился, а что жизнь мимо проходит, так это уже, наверное, «кризис раннего возраста». Да и простая математика даёт повод: треть жизни прожита (20 лет), осталось 40 – максимум. А за эти двадцать лет одни сплошные расстройства и разочарования, в итоге сниженная самооценка. А также вытесненные желания, что, возможно, уже давно привело к неврозам – ВСД, как минимум один из симптомов.
В жизни ещё не состоялся (власть), интимных отношений не было (секс), и где же тут полноценная (жизнь)? – В чём тогда её смысл, если все три бессознательных желания так и продолжают тонуть в море морали и нравственности?